Томас Кенэлли - Дочери Марса

Салли услышала, как Байерс раздраженно фыркнул. Все эти перенесенные в детстве унижения — в том числе и унижения отца, — казалось, волновали его сейчас куда больше, чем слепота.

— Ладно, — проговорил он. — Не будем больше об этом. У «Байерс и сыновья» репутация уже не та. Да и какой из меня теперь ювелир.

Темными вечерами Салли часто выкраивала время для разговоров с Байерсом. И чем чаще становились визиты к нему, тем сильнее беспокоила его судьба Неттис.

— Говорите, она на отдыхе? — спросил лейтенант Байерс как-то раз. — А где, где она отдыхает? Она не заболела?

— Может, ее слегка просквозило, — уклончиво ответила Салли. — Она должна скоро вернуться.

— Вы ничего от меня не скрываете? Ничего не случилось?

— Ничего, — соврала Салли.

Лгунья из нее что надо.

Салли понимала, что Неттис стала для ее сестры своего рода манией, как сама она стала манией для Байерса. Она стала культивировать в себе непреклонность и строгость. А Наоми стала настоящей фурией. Так и стреляла глазами в поисках способов восстановить пошатнувшееся равновесие мира. Во время второго визита к приветливым медсестрам-англичанкам она принялась уговаривать бедняжку Би устроить ей встречу с Неттис. Салли понимала, что простодушной Би ни за что не устоять перед такой тигрицей, как ее сестра. Легенда: Наоми сопровождает Би в «отделение для отдыхающих» под видом медсестры-стажерки.

Наоми в деталях изложила Салли свой план уломать Би.

— Ты можешь сказать, — делилась планом Наоми, — что я говорила тебе, что меня назначили на дежурство в «отделение для отдыхающих». И у тебя нет никаких оснований мне не поверить. Я пробуду там недолго, обещаю. Но Неттис должна знать, что ее не бросили.

В одно прекрасное утро добрая и отзывчивая Би сдалась — провела Наоми за колючую проволоку. Поздоровалась с часовыми, и их лица посветлели — так они были ей рады, — и без разговоров отперли ворота, от которых вела дорожка, с обеих сторон обтянутая колючкой. Мужская часть отдыхающих, из тех, что поспокойнее, разместилась за оградой с южной стороны, а самых буйных поместили с северной, пояснила Би. Им пришлось пройти сразу мимо и тех, и других. Пройдя ярдов двести, они подошли к небольшому отделению, где находились женщины. Вид отсюда на горы явно не способствует выздоровлению, мелькнуло в голове у Наоми. Со стороны порта вообще не было ничего видно, а любые попытки сбежать были обречены на провал из-за примыкающего к отделению скалистого обрыва.

Би должна была сменить ночную дежурную сестру. Часовому у ворот она само собой разумеющимся тоном бросила, что сегодня ей навязали стажерку. Наоми должна была остановиться у самого входа в палатку, а Би войти внутрь. Выяснилось, что в предыдущую ночь дежурила медсестра из Канады. Она сидела за столиком, заполняя карточки, и, судя по всему, так устала после бессонной ночи, что даже не взглянула толком на Наоми. Канадка поднялась и, попрощавшись, удалилась. Пошла будить дежурного санитара, спавшего в будке на углу огражденной территории. Вглядевшись в полумрак палатки, Наоми различила несколько мягких стульев и столик с журналами. Тут же стоял и книжный шкаф с десятком книжек. На шкафу лежала колода карт и коробки с шашками и другими настольными играми. Би, мельком просматривая заполненные предшественницей карточки, сказала Наоми, что скоро должны подойти «ребята», то есть санитары, они принесут овсянку, воду и несколько батонов хлеба. Голос ее был почти восторженный. Здесь, похоже, санитары каким-то образом уживались с женщинами и не поливали друг друга грязью. Оторвавшись от карточек, Би пожелала сидящим — пациенткам доброго утра. Ее приветливость была лучше всяких лекарств.

Следя за Би, Наоми вдруг увидела сидящую на незастеленной койке Неттис. Рядом с ней без умолку говорила, точнее, щебетала на одном ей ведомом языке какая-то женщина.

Би сказала, что они с Неттис подружились, и с ней легко общаться. Что снимает напряжение с бедняжки. Да и эта поклонница женской любви тоже ничего, все пытается разговорить несчастную Лили.

Неттис при виде Наоми насупилась. Встав, она так и не разжала стиснутое ее рукой запястье своей собеседницы. Наоми попыталась ее обнять, но одна рука Неттис была занята. Наоми не без удивления отметила, что подруга чем-то озлоблена. Это чувствовалось и во взгляде, и в том, как она притиснула руку к ее затылку. Неттис тут же пробормотала собеседнице, что хочет посидеть и поговорить с подружкой. Наоми и босая Неттис пошли к мягким стульям в углу палатки.