Дженнифер Клемент - Молитвы об украденных

Луна подошла к стеллажу, битком забитому листами картона, и вытащила свой коллаж. Прихватив картон зубами, она взяла ножницы и клей и села рядом со мной. С помощью зубов ей удалось аккуратно разложить перед собой рабочие материалы.

Вдруг в комнате воцарилась тишина: мимо нас по направлению к крытому дворику шествовала высокая статная женщина. До сих пор я ее не видела, но знала, что она содержится в этой тюрьме. Вся Мексика про нее знала. Она была знаменитостью. Женщину прикрывали собой пять или шесть арестанток. Ее курчавые черные волосы, зачесанные вверх, напоминали корону. На узнице был синий костюм осужденной, но я разглядела, что он из синего бархата – ткань переливалась, как мохнатый паук. На запястьях у нее блестели тяжелые золотые браслеты, на всех пальцах, даже на больших, – золотые кольца. Это была Лурдес Ривас по прозвищу Нянька, жена одного из самых видных мексиканских политиков. Ее поймали на хищении миллионов долларов у Красного Креста, которым она руководила больше двадцати лет.

Все головы повернулись в ее сторону.

Я вспомнила, как про нее говорили в новостях. Кто-то подсчитал, что из-за ее воровства страна недополучила тысячи машин «скорой помощи» и сотни больниц. Ее дом в Сан-Диего, в Калифорнии, показывали в документальном фильме о коррупции в Мексике. Мы с мамой его смотрели. Мы даже видели золотые раковины у нее в ванной.

Мы проследили, как она удалилась вместе с маленькой армией, которую содержала ради безопасности. Все поголовно ее ненавидели. Все поголовно мечтали ее задушить. Похоже, у каждого мексиканца имелась своя личная история о не приехавшей «скорой».

На столе рядом с моим чистым листом картона лежал Лунин коллаж.

Из страниц «Вог», «Пипл», «Нэшнл Джиогрэфик» и киношных журналов Луна вырезала множество рук и расклеила их вразброс по всему картону. Эта мозаика из конечностей окружала двух синеглазых бутузов в подгузниках – не иначе как с рекламы детского питания. На их пухлые грудки Луна налепила красные кусочки бумаги, которые изображали капли, падающие в море таких же капель. Они походили на сердца, вырезанные из валентинок.

– Ты убила детей? – выпалила я.

Мне тут же захотелось зажать рот и затолкать выскочившие слова обратно в горло, но было поздно. Они пронеслись через разделявшее нас пространство, и Луна их сглотнула.

– Да, убила. Тык-тык-тык. Дети такие мягкие. Нож входит, как в торт. – Она произнесла это так, как будто делилась со мной рецептом.

– Своих?

– Ну а чьих же? Только своих. Двух своих маленьких девочек.

– Почему?

– Они вечно просили есть, – ответила Луна. – Они вечно тянули меня в парк на качели, а у меня дел невпроворот. Да и вообще, девочек без них хватает. Больше нам не нужно.

Комната заполнялась женщинами. Здесь же проходили уроки вязания и компьютерного ликбеза.

Появились Джорджия с Виолеттой. Они заняли пустые стулья рядом со мной. Джорджия была в новом синем свитере, новых теннисках и пушистых белых носках с отворотом, прикрывающим верх туфель. Она поставила на стол большую красную коробку с шоколадными конфетами и открыла ее.

– С добрым утром, принцесса, – сказала она. – Угощайся английским шоколадом.

Я положила в рот блестящий коричневый шарик и растопила на языке. Маслянистое молочное какао обволокло мне нёбо и зубы.

Джорджии нравились уроки коллажа из-за модных журналов. Они напоминали ей о мире подиумов, к которому она принадлежала в Лондоне до тех пор, пока вместе с Сапожником, как Виолетта называла бойфренда Джорджии, не набила десятки танкеток и каблуков героином.

Виолетта относилась к занятиям с крайней серьезностью. Клей и ножницы она уложила в аккуратный рядок. Чтобы не повредить свои длинные ногти, ей приходилось двигать перед собой материалы подушечками пальцев. Прежде чем начать, она зажгла сигарету и рассматривала коллаж, пока не докурила ее. За урок Виолетта выкурила почти тридцать сигарет.

Хриплым низким голосом она заговорила о своей работе. Так она поведала мне историю своей жизни.

– Вот здесь, – говорила она, тыча ногтем в правый край коллажа, – начало моей жизни. Глянь. Смотри. Я была счастлива.

В этой части картона Виолетта наклеила фотографии розового куста и двух рыже-белых котят, играющих с клубком шерсти.

– Потом отец с мамой начали драться. – Виолетта указала на фото Брэда Питта, который изображал у нее отца.

– Опиши, как он ее бил, – подначила Джорджия.

– Он бил ее смертным боем. – Виолетта переместила ноготь на фото старушки с рекламы смеси для кексов. – Смертным боем, из года в год.