Евфимия - Тайны монастырей. Жизнь в древних женских обителях

Между прочим, биография самой игуменьи Ангелины, которой предназначалось это трогательное поздравление, является подтверждением того, что Холмогорский монастырь брал на воспитание девочек. Будущая игуменья Ангелина (в миру Матрона) была привезена в Холмогорский монастырь сборщицей, монахиней Мариониллой, вернувшейся туда из Петербурга. Это произошло в 1863 году. В то время Матреше Спехиной было всего семь лет. По какой причине матери Марионилле пришлось везти эту девочку на далекий Север – неизвестно. Возможно, она сделала это потому, что Матреша была сиротой. Конец этой истории уже известен читателю – девочка навсегда осталась в воспитавшей ее обители, стала монахиней, а затем и игуменьей…

Как, возможно, помнит читатель, отсутствие в монастырской документации сведений о наличии благотворительных учреждений – тех же богаделен, – не является несомненным доказательством того, что та или иная обитель не занималась этим видом благотворительной деятельности. Просто призреваемые в монастырях старушки официально числились послушницами. Точно так же обстояло дело и с монастырскими детскими приютами. Помимо Холмогорского и Горнего Успенского монастыря, имевших специальные сиротские приюты, призрением сирот занимались и другие женские обители. Но официально девочки-сироты опять-таки считались послушницами.

Иногда упоминания о таких «послушницах-воспитанницах» встречаются даже в монастырских легендах. Например, старожилы Шенкурска рассказывали о том, как одной маленькой послушнице Шенкурского монастыря будто бы дали послушание гонять ворон с крыши. Безусловно, подобное «послушание» могло быть дано именно ребенку, не способному на какое-то другое дело.

Наиболее активно призрением девочек-сирот занимался Сурский Иоанно-Богословский монастырь. Первые послушницы-воспитанницы появились в нем в первый же год его существования (то есть в 1899 году). Это были две девочки в возрасте 12–13 лет, одна из которых, Анна Данилова из села Шуломень, была местной уроженкой. А в 1901 году число малолетних послушниц в возрасте от 7 до 14 лет возросло до двадцати четырех. Более половины из них – тринадцать человек – были уроженками различных сел Пинежского уезда. Двадцать одна девочка происходила из крестьянского сословия, из оставшихся трех две были из духовного сословия, одна – из мещанского.

Малолетние послушницы проживали в Сурском монастыре и в дальнейшем. Так, в 1903 году в Сурском монастыре было шесть послушниц в возрасте от 11 до 14 лет. При этом пять из них были пинежанками. В 1917 году в Сурском монастыре было шесть малолетних послушниц, причем четыре из них являлись уроженками Суры. Самой маленькой послушницей Сурского монастыря была «мещанская девица г. Архангельска» Александра Бортяну, принятая в монастырь в 1917 году в возрасте пяти лет и прожившая в нем до 1921 года, после чего ее след теряется.

Малолетние послушницы-воспитанницы проживали и в других северных женских обителях. Так, в 1905 году в Арсениево-Комельском монастыре жила 10-летняя послушница из крестьянского сословия Анастасия Душинова. Вместе с нею в том же монастыре жили 13-летняя мещанская девица Ольга Егорова и 14-летняя крестьянская девочка Екатерина Глотова, бывшие воспитанницы вологодского Александровского приюта. Среди послушниц Ущельского монастыря были 13-летняя Ольга Филатова, 12-летняя Серафима Мехреньгина, 15-летняя Анна Катина, поступившие в него в 1910 году, а также 13-летняя Степанида Прокшина и 14-летняя Ирина Ефимова, принятые в монастырь в 1914 году.

А 20 марта 1909 года в Ущельском монастыре поселилась Лидия Петрушкина, которой, согласно послужному списку, в это время было всего два дня от роду. История этой девочки, наряду с историей Петра Калмыкова, – еще одна тайна Ущельского монастыря. В послужных списках за различные годы она именовалась либо «крестьянской девицей», либо – «солдатской дочерью». А в материалах консисторского расследования конфликтной ситуации, возникшей в 1918 году между игуменьей Магдалиной и казначеей Мариной Ивановой, Лидия Петрушкина фигурировала среди приближенных настоятельницы, «имевших от сестер отдельный стол в корпусе игуменьи». Это свидетельствует о том, что Лидия Петрушкина по каким-то причинам занимала в Ущельском монастыре привилегированное положение. Но по каким именно – сейчас уже не скажет никто.

Надо сказать, что Лидия Петрушкина прожила в Ущелье до глубокой старости. Однако, по словам С. Н. Антоновой, дочери лешуконского краеведа Н. А. Галева, она ничего не рассказывала о монастыре, ссылаясь на плохую память. И свою тайну унесла в могилу…