Полина Жеребцова - 45-я параллель

Обговаривать больше было нечего. Я вежливо попрощалась и вышла, молясь, чтобы мне не пришел отказ.

Миновав крепостную стену, которая послужила Ставрополю основанием, я вышла в сквер, где когда-то прогуливался Лермонтов, и услышала настойчивое пиликание мобильного телефона.

– Мы заставили чеченских жуликов прислать академическую справку из Грозного, – сообщил Понтий Пилат.

– Спасибо, Савелий Аркадьевич!

Сердце ликовало. Жизнь явно налаживалась: появилась прописка, выдали паспорт, я почти нашла работу, да еще прислали справку для продолжения учебы.

Все эти события придали мне храбрости. Набрав номер Жени, я замерла в ожидании гудков. Надо пригласить его на свидание. Нельзя упустить хорошего парня только потому, что он русский и христианин. Оковы прошлых учений ослабели от блистательного дня и чарующего запаха акаций.

Трубку взял Женин отец:

– Простите. Сын уехал в горы дней на десять…

Сев на скамью у плакучих ив, растущих рядом с драматическим театром, я вытащила из сумки тетрадку дневника и записала только что родившиеся стихи:

В сквере, среди высоких серебристых елей, белоствольных тополей и ярких цветков олеандра носились птицы, щебеча и перелетая с ветки на ветку. В глубине аллей виднелись кустарники и трепетная береза, склонившая свои ветви к красно-фиолетовым петуниям.

Я вспомнила сон о том, что живу на мосту. Внизу грохочет о камни вода и прибывает с такой силой, что у деревьев, растущих вдоль берега, видны лишь верхушки. Мои вещи в воде. Уйти – некуда.

Подумав над разгадкой сна, я решила навестить Александру, неоднократно приглашавшую меня в гости.

– Так неудобно. Нет аперитива. Закончился херес, – посетовала светская дама, открывая дверь. – В загородном доме идет ремонт, ютимся здесь, как бомжи.

Квартира находилась в центре города и была довольно милой.

– Обычно летом здесь живет прислуга. – Александра нервно покусывала губы.

На ней было роскошное кремовое платье, сшитое на заказ.

– Не беспокойтесь, пожалуйста. Я только за книгой.

Домашняя библиотека Александры занимала сорокаметровый зал с высокими сводами. Люстры в виде хрустальных деревьев цеплялись корнями за потолок. Вьющиеся зеленые растения образовывали стрельчатые арки.

– Вадим уехал отдыхать на Гавайи. Скучаю, – грустно сказала Александра.

– У вас хороший сын. Помню, как он разрешил меня прописать.

Поблуждав среди стеллажей, я выбрала произведение «Ты вечен» Л. Рампы. Как и я, автор считал порочным пить алкоголь, называя его злом, разрушающим астральное тело.

Выпив кофе с десертом, в котором присутствовали мед, фрукты и миндаль, мы расстались.

Несмотря на усталость, всю ночь напролет я читала о том, что никакого ада не существует: после смерти каждая душа осудит себя сама. Минувшие дни просочатся в сознание, словно запах ароматных свечей.

Судить самого себя – страшно. Я не хочу еще раз увидеть и пережить войну.

Красная аура у полководцев, коричневая у тех, кто убивал, голубая аура у людей добрых, но нерешительных. Синяя – у миссионеров. Зеленая – у лекарей. Серая – у больных. Золотистого цвета – у праведников. Фиолетовая аура – удел мистиков и шаманов.

Посмотрев на свою руку, я убедилась, что золото с голубыми искорками на месте, и успокоилась.

Мне хотелось поделиться с адвокатом-мистиком знакомством с Егором из магического подразделения КГБ, но в адвокатском бюро мне ответили, что такой у них больше не работает.

Новое жилье требовало нашего внимания, поэтому я переключилась на бытовые дела. Сразу выяснилось, что вентиль в квартире протекает. Чтобы не затопить соседей, нам пришлось отремонтировать трубу, и впервые за десять лет мама спокойно приняла ванну.

На третий день нашего проживания пришел счет по оплате электричества. Позвонив по отставленным Настей телефонам, я услышала: «Вы не туда попали!»

1 мая 2005 года в России справляли православную Пасху.

Солнце целый день боролось с темными тучами, и до полудня никто не одержал победу.

В народных преданиях говорится: если на Пасху дождь – христиане уподобились грешникам и Бог плачет над их душами, если солнце – люди чисты и праведны. На Ставрополье, судя по погоде, хватало и тех, и других.