Полина Жеребцова - 45-я параллель

– Пока есть прописка, ты можешь взять еще один кредит. Мы купим дом, а затем ты найдешь работу.

– В селе нет работы.

– Не буду жить на улице, покончу с собой, – твердила мать.

Пришлось уступить и продолжить бесполезные вылазки в близлежащие села.

Государственные банки, конечно, не предоставили бы нам кредит, но был частный банк, дающий ссуду по 36 % в год.

После неудачи в Безродном мы отправились в село Старая Марья. В газетном объявлении было указано, что цена дома – тысяча долларов. Это было чересчур дешево.

Мама перед дорогой покричала, поплакала, затем закрыла лицо руками, съела миску своего горохового супа, а потом и мою долю, успокоилась, и мы вышли под снег с дождем.

Она опиралась на мою руку и постанывала от головной боли.

– Никакие правозащитники и журналисты не интересуются реальными историями пострадавших, – стенала мама. – Они мастерят свои версии, согласованные с нужными людьми.

– Кого интересует правда о геноциде, о том, что на войне убивают всех подряд, а не один богом избранный народ? У журналистов своя забота – сделать собственную карьеру на наших войнах, не учитывая голосов свидетелей, – согласилась я.

Ноги промокли. Лужи и грязь – типичное явление для дорог, где вместе со снегом сходит асфальт, и создается впечатление, что здесь только что бомбили «мессершмитты».

– У нас будет вдоволь еды? – волновалась мать.

Ее глаза – это глаза человека, который знает, что такое голод. В отличие от тех, кто притерся к кормушкам, мы никогда не получали помощи.

Скрипучий автобус довез нас до Старой Марьи. Увы, объявление оказалось обманом: крошечная халупа на краю села представляла собой руины.

– По цене же понятно, что я продаю только прописку, – заявила нам, подбоченясь, хозяйка. – Нормальный дом стоит миллион рублей!

Это было правдой. Но государство не давало чеченским беженцам денег, чтобы купить жилье, которое стоило миллион.

Все кругом врали, поэтому мы не стали ругать наглую женщину, а просто повернулись и поплелись через все село на автобус, которого пришлось ждать около пяти часов.

Создалось впечатление, будто мы побывали в помещичьей деревне и видели крепостных. Сельчане были несчастны, дики и необразованны. Несмотря на изматывающую боль в ногах, которая по всем признакам индийской мудрости должна была отвлечь мое сознание, я ни на минуту не переставала думать, куда исчезают деньги в нашей стране. Почему деревни и города на периферии в таком состоянии? Не сопоставимые с ценами на продукты смехотворные пенсии и пособия держат людей в черном теле и заставляют чувствовать себя узниками и заложниками.

После пережитого мы с матерью могли бы начать совершать преступления, заявляя, что слишком долго страдали. Но есть мораль. Она выше любого страдания. Испытания даются человеку от Господа, и только тот, кто пойдет путем Иисуса и не ответит на них злом, будет спасен.

– Ты должна воровать, чтобы выжить, – посоветовал Николя, позвонив поздним вечером.

– Нет! Я никогда не разделю участь вора, проститутки или убийцы. Никогда. Лучше мне умереть, – ответила я.

Ночью в мой сон пришел межгалактический демон. Капитан сказал, что у него есть шхуна, способная рассекать по звездам.

– Паруса на моем судне сотканы из грешных человеческих душ. Подгоняемые солнечным ветром, они несут шхуну по волнам галактик.

– Тебе не жаль души? – спросила я.

– Возлюбленная, ты совсем ничего не помнишь, – посетовал Капитан. – В другом пространстве, где на облаках построены замки с зубчатыми башнями, я был твоим мужем. И я по-прежнему люблю тебя. Зачем ты отправилась покорять мир людей? Вернись домой!

Капитан сформировался из частиц света и принял необычайно привлекательный облик. Я почувствовала, как забилось мое сердце. Как неожиданно пробудились чувства. В мире людей я не чувствовала такого огня. Я поняла, что до сих пор влюблена в межгалактического демона, и проснулась с надеждой, что он придет снова.

К весне в Ставрополь на несколько дней приехала из Москвы тетушка Юлия. Она остановилась у своей давней подруги, падчерицы прокурора Пилата, и мама вечерами пропадала у них в гостях. Они рассматривали альбомы с пожелтевшими от старости фотографиями, а я нашла подработку няней и гуляла с очаровательными двойняшками. Заработка хватало на еду, а долги за аренду жилья и компьютер росли. Виктор и Диана терпели, а банк начислял пени.

В мои домашние обязанности входило готовить ужин, и я исхитрялась варить суп из перловки и делать галушки без мяса, посыпая тесто чесноком.