Имре Уйвари - Особенный год

Мы едем вдоль реки. Машину резко бросает из стороны в сторону:

— Варга, сынок, ты из меня всю душу вытрясешь, — усталым голосом говорит командир, хватаясь за что попало.

Я сбавляю скорость, и трясти начинает еще больше. Но нам нужно спешить, так что тут не приходится выбирать дорогу. Наконец выезжаем на более ровную дорогу.

Командир то и дело поглядывает на часы.

— Отстают, — говорит он и, повернувшись к радисту, добавляет: — Вызовите четвертого.

Раздается сильный треск из эфира, прерываемый бесстрастным голосом радиста:

— Четвертый, я Карой!.. Четвертый, я Карой! Как слышите меня? Прием…

Но четвертый почему-то не отвечает.

— Вызовите еще раз, — говорит командир.

По проселочной дороге к нам приближается командир одного из подразделений. Он докладывает о себе, и наш командир, показывая рукой вправо, спрашивает:

— А там что за колонна?

— Это одна из моих рот, не туда зашла.

Командир хмурит лоб:

— И что же дальше?

— Сейчас я их заверну сюда.

— Дорогое время теряете, к берегу выйдете с опозданием.

— Тогда я задействую другую роту.

— Хорошо! — Лицо командира проясняется.

Постепенно командир успокаивается. Вчера ему пришлось немало поволноваться. И было отчего. Штаб полка занял КНП на самом склоне холма, словно он находился не на учениях, а на воскресном пикнике. Солдаты разлеглись на солнышке, радуясь возможности вдохнуть свежего воздуха. В блиндажи заходили только по приказу. Учения были не из легких. И хотя командир полка старался планировать учения так, чтобы личный состав мог отдохнуть не менее четырех часов, из этого, как правило, ничего не получалось.

Мы торопимся к реке. Останавливаемся среди кустарника, и радист снова вызывает по радио командиров подразделений.

Над проселочной дорогой поднимается облако пыли: это мотопехота движется к реке.

— А где наши танки?

Командир смотрит на карту, отыскивая позиции танков. Обстановка становится напряженной, такой она бывает всегда накануне последнего наступления. С противоположного берега реки затараторил пулемет. Ему ответили с этой стороны.

— Ну, так где же наши танки? — спрашивает командир радиста. — Вышли они на связь или нет?..

— Эстер, я Карой!..

И вдруг из-за леса донесся грозный нарастающий гул.

— Наконец-то! — проговорил командир, но голос у него отнюдь не довольный. В такие минуты он всегда нервничает. Кто-кто, а уж я-то хорошо его изучил.

— Поехали, — строго говорит он мне.

Я даю газ и направляю машину ближе к берегу, затем останавливаю ее.

Какой-то солдат бежит сломя голову вдоль берега. Когда он приближается к вам, я узнаю его. Это Пали Ковач из пятой роты. Вот он ложится на землю рядом с истребителем танков и, вытягивая шею, смотрит вперед. Он так увлечен наблюдением, что даже не замечает, как мы с командиром подходим к нему.

— Уже стреляли?

Ковач поднимает к нам лицо и, втянув голову в плечи, отвечает:

— Еще нет…

Командир ложится рядом с ним и, приподняв голову, смотрит на тот берег.

— Вас так учили выбирать огневую позицию? — спрашивает он солдата.

Солдат молчит. Разумеется, его учили совсем по-иному, но на учениях не всегда получается так, как учили. Вместо ответа солдат вскакивает и, пробежав пять-шесть шагов, падает на землю и осматривается.

— Это уже лучше, — говорит командир.

Солдат сползает немного к реке и наконец находит удобное место.

— Вот здесь хорошо будет. Отсюда я весь противоположный берег вижу.

Командир подходит к нему:

— А лопатки у вас разве нет?

«И дернул же меня черт залечь на этом месте», — подумал солдат и неохотно полез за лопаткой. Сняв с земли слой дерна, он отложил его в сторону и медленно начал копать. Отрыл сначала ячейку для стрельбы лежа, затем стал углублять ее.

Командир наблюдал за его работой, но ничего не говорил, а только подумал в этот момент: «Ничего, как начнут стрелять с того берега, зароешься поглубже».

В этот момент солдата вызвал к себе командир отделения. Ковач вскочил с такой быстротой, будто ему предоставили краткосрочный отпуск, и бросился бежать со всех ног. Ему теперь все равно, куда его пошлют; пусть куда угодно посылают, лишь бы не нужно было больше копать.

Мы едем дальше. Вот в кустах расположился солдат. Рядом с ним ручной гранатомет. Солдат доволен тем, что теперь на него никто не обращает внимания. Он хорошо замаскировался и наблюдает за противоположным берегом. Его трудно разглядеть даже с близкого расстоянии. Он уже второй год служит в армии и знает, как нужно выбирать позицию и как ее маскировать.