Джеффри Арчер - Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я

Отложив сотовый телефон, девятнадцатилетняя Триш Логан поднялась с дивана и быстро вышла из гостиной. Это была ее первая работа — няней в семье Фроули, переехавшей в город несколько месяцев назад. Триш сразу понравились эти милые люди.

— В прошлом году мы начали подыскивать дом, — рассказывала девушке миссис Фроули, — случайно заехали в Риджфилд, и я поняла, что хочу здесь поселиться.

Фроули купили старый, нуждавшийся в ремонте дом Каннингхема. Сегодня, в четверг, 24 марта, их дочерям-двойняшкам исполнилось три года. Триш помогала принимать гостей, а вечером осталась с девочками — их родители должны были присутствовать на официальном ужине в Нью-Йорке.

«После шумного праздника малышки должны крепко спать», — думала Триш, поднимаясь по лестнице в спальню двойняшек. Фроули убрали с лестницы ветхую ковровую дорожку, доставшуюся им вместе с домом, помнившие девятнадцатый век ступени скрипели под ногами.

Наверху Триш остановилась. Свет, который она оставила в коридоре, был выключен. «Наверное, опять перегорел предохранитель», — решила девушка. Проводка дома давно пришла в негодность — в кухне сегодня уже гас свет.

Комната близнецов находилась в конце коридора. Сейчас там было тихо. «Возможно, одна из девочек заплакала во сне», — думала Триш, на ощупь продвигаясь в темноте. Внезапно она замерла. Ее настораживала не только темнота в коридоре. Она оставила дверь в спальню открытой, чтобы услышать, если девочки проснутся. Значит, горящий в спальне ночник должен быть виден. Однако дверь была закрыта. Как же в таком случае она смогла расслышать плач минуту назад?

Триш охватил страх, она напряженно вслушивалась в тишину. Что это за звук? Девушка почувствовала тошноту, поняв, что слышит тихие шаги. Затем она уловила слабое дыхание и едкий запах пота. Позади нее кто-то был.

Триш попыталась бежать, но ее ноги словно онемели. Чья-то рука вцепилась в волосы. Последним, что запомнила Триш, было ощущение, что ее душат.

Незваный гость ослабил хватку, позволив девушке осесть на пол. Включив фонарик, он связал ее, затянул на глазах повязку, заткнул кляпом рот. Затем, направляя луч в пол, быстро прошел вдоль стены и распахнул дверь в спальню двойняшек.

Трехлетние Кэти и Келли лежали на двуспальной кровати, глаза у обеих были одновременно сонные и испуганные. Они держались за руки, а свободными руками пытались вытащить кляпы из своих ртов.

Рядом стоял мужчина, который в деталях спланировал похищение детей.

— Ты уверен, что она тебя не видела, Гарри?

— Абсолютно уверен, Берт, — ответил второй мужчина.

Они намеренно выбрали для этого дела имена Берт и Гарри — так звали карикатурных персонажей популярной в 60-х рекламы пива.

Берт вытащил Кэти из кровати:

— Бери вторую. Заверни ее в одеяло. На улице холодно.

Мужчины сбежали по задней лестнице, пронеслись через кухню и, не потрудившись закрыть за собой дверь, выскочили из дома на подъездную дорожку. Обхватив близнецов мускулистыми руками, Гарри забрался в фургон и опустился на пол у заднего сиденья. Берт сел за руль и выехал из тени веранды.

Через двадцать минут они были в коттедже, где их ждала Энджи Эймс.

— Какие они миленькие, — заворковала Энджи, когда мужчины внесли близнецов в дом и уложили в кроватку с боковыми решетчатыми стенками. Энджи проворно освободила детей от кляпов.

Девочки обнялись и громко заплакали.

— Мама… мама! — в один голос вскрикивали они.

— Ш-ш, ш-ш, не бойтесь! — успокаивала их Энджи. Она просунула руки сквозь прутья решетки и потрепала русые локоны девочек.

— Все хорошо, — произнесла она нараспев. — Спите, Кэти и Келли. Мона о вас позаботится. Мона вас любит.

Мона — так ей велено было называть себя при близнецах.

— Угомони их, — резко сказал Берт. — От них слишком много шума.

— Спокойно, Берт. Никто их не услышит, — заверил его Гарри.

Он прав, подумал Лукас Воль, тот, что звался Бертом. Одна из причин, по которой он предложил Клинту Даунсу — Гарри — эту работу, состояла в том, что Клинт жил в коттедже сторожа на территории загородного клуба в Данбери. С Дня труда и по 1 мая клуб не работал. Сторожка была едва заметна со служебной дороги. Место идеально подходило для того, чтобы спрятать двойняшек, к тому же сожительница Клинта, Энджи, часто подрабатывала няней.

— Они перестанут плакать, — сказала Энджи. — Я малышей знаю. Скоро заснут.

И она принялась гладить девочек по спинкам, напевая: «Две девочки в синем, дружок, две девочки в синем…»