Михаил Самарский - Распятые любовью

– Фу, – вздрогнул я, – что ты такое говоришь, аж мороз по коже.

– Ну, а что, разве я не прав? – рассмеялся Антон. – Смотрел кино, там в горах самолёт разбился? Чтобы не умереть, уцелевшие пассажиры пустили на пропитание погибших товарищей.

– Антон, прекрати, – взмолился я, – меня сейчас вырвет!

– Хорошо-хорошо! Молчу.

– Так ты куда собрался? – сменил я тему. – Поедешь?

– Поеду, я обещал. – Кивнул Антон. – У нас сегодня мероприятие, будем проводить что-то вроде пикета возле Думы. По нашей теме.

– Мероприятие несанкционированное? – спросил я.

– Да кто ж нам его санкционирует? – усмехнулся Антон. – Они в обморок падают от слова «геи» и аббревиатуры ЛГБТ, хотя я сам лично знаю нескольких геев в мэрии столицы, с одним даже как-то развлекались в сауне. Он подвыпил и говорит: «Да, нас там много таких!».

– Так потому на Западе и решили реабилитировать геев и прекратить преследования. Выходит, что они сами себя должны притеснять и унижать. А вообще, Володька говорит, что очень большой процент человечества по своей природе бисексуальна…

– Да, кстати, – перебил Антон, – а Владимир…

– Нет, – замотал я головой, – он гетеро! Просто защищает права гомосексуалистов.

– Слушай, а зачем ему это надо? Наверняка, его знакомые считают его геем.

– Володя говорит, что защищает права не геев, а права человека. Он считает, что человека невозможно сделать гомосексуалистом против его воли, что это врождённое качество.

– Правильно говорит, – поддержал Антон. – Вот ты как стал геем?

– С детства почувствовал, – ответил я. – Но всю жизнь скрывал, хотя и имел иногда в связи с этим большие неприятности.

– Расскажешь?

– Любопытно? Как-нибудь расскажу, – улыбнувшись, пообещал я.

– Ладно, – встал Антон, – мне пора. Не обижайся на меня. Иногда находит, не могу сдержаться.

– Ты там поаккуратнее, – предупредил я, с ментами не воюй, – а то закроют.

– Не в первой, – бодро ответил Антон.

– Когда планируешь вернуться? – спросил я.

– Думаю, часов в девять-десять вечера буду дома. Всё, я пошёл.

Я и действительно привык уже к тому, что рядом со мной находится Антоха. Когда его нет, на меня нападает какая-то неведомая до сих пор тоска. И эта всепроникающая тоска открывает тайную дверь в моей памяти.

Глава 15

Нутром чувствовал, что поездка Антона добром не кончится. Не хочу казаться провидцем, но вот было какое-то нехорошее предчувствие.

Вечером, когда уже стемнело, я вдруг услышал за дверью странный звук. Посмотрев в глазок и никого не заметив, я осторожно отворил дверь и оцепенел – на пороге лежал весь в крови Антон. Я бросился к нему.

– Антон, что случилось? Ты слышишь меня?

Я взял его на руки и занёс в дом. Он мычал, сначала мне показалось, что он без сознания. Но спустя полминуты, он открыл глаза и с трудом произнёс:

– Добрался. Думал, буду ночевать на улице…

– Кто тебя так? – сокрушённо воскликнул я. – Что случилось?

– В электричке… пацаны…

– За что?

– Они видели меня на пикете…

Антон продолжал стонать. Я позвонил Копытину, тот долго не поднимал трубку, а может, мне показалось. Наконец-то, он ответил.

– Алё! Алё! – закричал я в трубку. – Володя, можешь приехать? Прямо сейчас…

– Что произошло? – взволнованно спросил Владимир.

– Антоху в электричке избили, – сказал я и добавил: – очень сильно…

– Скорую вызвали?

– Пока нет, решил вот с тобой посоветоваться.

– Ранения на теле есть?

– Нет…

– Хорошо, ждите, еду. Проследи за ним, никаких лишних движений…

Копытин приехал через полтора часа. Тщательно осмотрев «пациента», он пришёл к выводу, что угрозы жизни нет. Мы удалились с Владимиром на кухню.

– «Больной» в сознании и контакте, это неплохо. Но окончательно скажу завтра, – пояснил доктор. – Пока понаблюдаю. Главное, чтобы не было разрыва внутренних органов, надеюсь на лучшее, симптомы могут проявиться в течение нескольких часов. Поэтому я останусь на ночь. Тут нельзя рисковать, – вздохнул Копытин, – у нас ведь нет возможности получить анализы, снимки… Понаблюдаю.

– А эти художества? – я ладонью поводил у своего лица.

– Это всё до свадьбы заживёт, швы не потребуются, – махнул рукой Копытин и, усмехнувшись, добавил: – Не показывай на себе. Из-за чего весь сыр-бор, узнал?

– Да всё за то же, – грустно сказал я.

– А как узнали? – удивлённо спросил Копытин.

– Антоха с друзьями в пикете стоял, ну а эти… отморозки потом, видимо, его отследили. Вот результат.