Мария Дуэньяс - Нити судьбы

На протяжении трех дней я продолжала следить за всеми перемещениями журналиста и с нетерпением ждала от него каких-нибудь известий о продвижении интересовавшего меня дела. На четвертый день, по-прежнему оставаясь в полном неведении, я начала подозревать неладное. Мои подозрения зашли так далеко, что мне показалось, будто Маркус Логан, добившись интервью с Бейгбедером и собрав всю нужную информацию о протекторате, намеревался теперь уехать, даже не думая выполнять свою часть договора. Мне не хотелось дожидаться, пока мои опасения подтвердятся, и я решила действовать самостоятельно. Поэтому на следующее утро, как только рассвело и раздались призывы муэдзина на первую молитву, я поднялась и, приведя себя в порядок, отправилась в гостиницу «Насьональ», в новом бордовом костюме и с модным журналом в руках. Там я устроилась в кресле в углу внутреннего дворика и, положив ногу на ногу, принялась ждать.

Я понимала, что, возможно, поступаю глупо. Розалинда добилась для Логана разрешения на временное проживание в протекторате, и он дал слово, что мне помогут. Естественно, для этого требовалось определенное время. Трезво оценив ситуацию, можно было прийти к выводу, что бояться нечего: все мои страхи безосновательны, и мне не следовало им поддаваться. Я это понимала, но все же не отказалась от своего замысла.

Журналист появился в четверть десятого, когда утреннее солнце уже ярко светило сквозь стеклянную крышу. Во внутреннем дворике к этому времени царило оживление: недавно проснувшиеся жильцы гостиницы спустились завтракать, и повсюду сновали официанты и марокканцы-посыльные с чемоданами. Логан по-прежнему немного хромал, и его рука была подвязана синим платком, но в чистой одежде, хорошо выспавшийся и с только что причесанными влажными волосами он выглядел намного лучше, чем в день нашей первой встречи, когда был прямо с дороги. При виде журналиста я почувствовала беспокойство, но постаралась скрыть это, тряхнув волосами и положив ногу на ногу. Он тоже сразу меня заметил и подошел, чтобы поздороваться.

— Ну и ну, я не знал, что женщины в Марокко поднимаются ни свет ни заря.

— Вам же известна пословица: кто рано встает — тому Бог подает.

— И какой помощи вы ждете от Бога, позвольте полюбопытствовать? — спросил Логан, устраиваясь в кресле рядом со мной.

— Чтобы вы не уехали из Тетуана, не сказав мне, как обстоят дела с эвакуацией моей мамы.

— Я ничего вам не сообщил до сих пор, потому что пока нет никаких известий, — произнес он и подался ко мне. — Вы до сих пор не доверяете мне до конца, не так ли?

Его голос прозвучал очень близко и уверенно. Почти заговорщицки. Я помедлила несколько секунд, придумывая какую-нибудь уклончивую фразу, но, не найдя что сказать, предпочла откровенность.

— Простите, но в последнее время я не доверяю никому.

— Понимаю, — с трудом улыбнулся Логан. — Нынешние времена не располагают к доверию.

Я выразительно пожала плечами.

— Вы завтракали? — спросил он.

— Да, спасибо, — солгала я. Я не завтракала, и у меня совершенно не было аппетита. Единственное, чего я хотела, — удостовериться, что журналист не исчезнет из Тетуана, не выполнив своего обещания.

— Что ж, в таком случае мы могли бы…

В этот момент наш разговор прервало стремительное появление марокканки в покрывале: перед нами возникла Джамиля, едва переводившая дыхание.

— Фрау Лангенхайм ждет вас в ателье. Она едет в Танжер за тканями, и ей нужно, чтобы синьорита Сира сказать, сколько метров покупать.

— Попроси ее подождать немного, я буду через пару минут. Предложи ей присесть и посмотреть новые журналы, которые на днях принесла Канделария.

Джамиля убежала, а я повернулась к Логану, чтобы извиниться.

— Это моя служанка; мне пора идти, меня ждет клиентка.

— В таком случае не смею больше отнимать ваше время. И не беспокойтесь: дело уже начато, и рано или поздно мы получим известия. Только имейте в виду, что все это может занять дни или недели, возможно, даже больше месяца, — сказал журналист, поднимаясь. Он двигался уже с большей легкостью, чем несколько дней назад, и движения, казалось, причиняли ему меньше боли.

— Просто не знаю, как вас благодарить, — ответила я. — А сейчас простите, мне нужно идти: у меня очень много работы, редко выдается свободная минута. Через несколько дней ожидается несколько важных приемов, и моим клиенткам срочно нужны новые платья.

— А вы?

— Что — я? — спросила я с некоторым недоумением.