Михаил Вольпе: Петух пропел в бухте (сборник)

Сеньора Фелисмина велела нам прийти недельки через две, когда щенки немного окрепнут, и все эти две недели мы почти не выходили из ее сада: выпаивали щенков молоком, — они пили жадно, и животы у них раздувались и делались тугими как кожа на барабане.

Мы с братом решили, что назовем щенков Дракон и Пиролито. Мой пес будет самым храбрым во всей деревне, а его — вообще царь зверей.

Дома у нас не больно-то обрадовались щенкам. Когда я принес своего из Ашада-Гранде, родители сказали, что он пузатый и неказистый, а бабушка огорчила меня вконец: заявила, что я ничего в собаках не понимаю и, значит, пошел не в отца. Только потом я понял, что просто-напросто им не хотелось, чтобы в доме появился новый жилец, который к тому же скулил всю ночь напролет.

И правда, поначалу щенок никому не давал уснуть до рассвета, повизгивая и поскуливая беспрестанно. Отец разозлился и даже пригрозил, что утопит его. Мне было и страшно, и совестно, я не знал, как быть, пока меня не надоумили: надо на ночь напоить его молоком до отвала, а потом положить на мягкую подстилку. Замечательно подействовало! Больше он не пищал. А бедняга Пиролито вскоре сдох — что-то у него случилось с желудком. Мы устроили ему пышные похороны и на могильной плите написали:

Здесь покоится прах Пиролито.

Скончался 6-го апреля от кровавого поноса.

А моему Дракону досталась нелегкая судьба, хотя он сам был виноват во всех своих несчастьях.

Однажды за столом мой отец сказал, что надо бы пса охолостить, он тогда нагуляет жиру и похорошеет. Бабушка так и подскочила на стуле и сказала, что знает подходящего человека, который возьмется за это дело, а я просто онемел от ужаса, от возмущения и от жалости, от бесконечной жалости к Дракону. Мне ведь так хотелось, чтобы он вырос первым забиякой в деревне, чтобы он одним ударом лапы укладывал наземь остальных собак. Я ничего не сказал им — не мог. Но разозлился так, что почувствовал: ярость просто кипит во мне, вот-вот выплеснется… И в школе я на переменке не носился вместе с остальными, а стоял в стороне и все думал, как бы мне спасти моего Дракона.

Придумать я так ничего и не смог. В одно прекрасное утро пораньше — я еще спал — пришел к нам этот самый Пиноти. Я проснулся от предчувствия беды и тут же узнал по голосу ветеринара.

В руках у него была свернутая кольцом веревка, а за поясом — нож. Я оглядел его с ног до головы: на нем были сандалии, ветхие брюки из заграничного сукна, рубашка вся в заплатках, на голове — черная дырявая шляпенка. Зато нож был что надо — американский, с черной рукояткой, клинок узкий и изогнутый.

А Дракон, ни о чем не подозревая, безмятежно гонялся за курами.

Все мое семейство вышло поглядеть на операцию: я был один против всех. Впору было отчаяться.

Страшная минута приближалась. Раздумывать было уже некогда, я решил выпустить пса за ворота, но чуть только я двинулся с места, меня крепко обхватили чьи-то здоровенные волосатые лапы. Я лягался, кусался, выкрикивал бранные слова, но все было тщетно.

Пасть Дракону стянули веревкой и уже готовились связать его, но он прыгал как сумасшедший и уворачивался. Ничего с ним не могли поделать, никак не удавалось набросить на него аркан. Позвали всю прислугу, и вокруг несчастной собаки собралась целая толпа. Четырежды мне казалось, что он погиб, и четырежды он выскальзывал. Пиноти-ветеринар шарахнулся, воздев к небесам укушенный палец. А Дракон вспрыгнул на стену, и я чуть не заплакал от радости. Спасен!

Мы росли вместе, но он стал взрослым гораздо раньше, чем я.

Первая его настоящая драка произошла на городской площади, а соперником был пес по кличке Вулкан. Дрались они больше часа. Вулкан был крупный, сильный пес, чуть-чуть пониже ростом. В них кидали комьями земли, поливали водой, но разнять их удалось только с большим трудом. Оба прославились с того дня среди окрестных собак и затаили друг на друга страшную злобу. У них было еще несколько стычек, но определить победителя так и не удалось. В Верхнем городе верховодил мой Дракон, в Нижнем — Вулкан.

Однажды, как раз перед школьными экзаменами — я должен был перейти в третий класс, мне повстречался Франк, который тоже держал на поводке свою собаку, этого самого Вулкана. Жалко, поблизости не оказалось свидетелей, а то вопрос решился бы раз и навсегда: я видел, что Вулкан стал жаться к хозяину, а тот сделал вид, что еле-еле удерживает его на поводке, хотя ясно было: Вулкан испугался.

Потом Франк сказал, что торопится, ему, дескать, надо оплатить счета за воду. А Вулкан дрожал от страха.