Милорад Павич - Дневная книга

У нас была кошка с зеленоватыми полосами. Это была самая обыкновенная кошка, такая же, как и все другие; она охотилась так же, как и все другие: в саду, и на чердаках, и в подвалах. Звали ее Максима. Как-то утром она в зубах притащила в сад довольно крупного зверька. Нам показалось, что это крыса. Было видно, что зверек еще только недавно родился, но мы не могли догадаться, кто это. Издалека пойманное существо походило на новорожденного зайца или кого-нибудь вроде этого. В первый момент мы ужаснулись, подумав, что, может быть, кошка принесла откуда-то крошечного, только что родившегося ребенка, но сразу же убедились, что это не так.

Максима тем временем опустила свою добычу на землю перед ступеньками. Тогда мы, взяв пойманного зверька за хвост, подняли его и рассмотрели. Это действительно был детеныш, но не зайца. Его задние ноги с крохотными копытцами были покрыты шерстью, но на передних оказались пятипалые ладошки с острыми когтями. Зверек носил бороду, а на голове сквозь шерсть виднелись два совсем маленьких рога и торчали два острых уха. У него был хвост, за который мы его держали, пока не бросили на землю. Мы думали, что зверек мертв, то есть что кошка его задушила, но, когда она тронула его лапой, чтобы поиграть, он шевельнулся. Открыл один, потом другой глаз, высунул язык с дырочкой посредине. Кошка продолжала играть с ним, не проявляя никакого желания съесть. Более того, она отнесла его в свою корзинку, принялась вылизывать, словно собственного котенка, да так тщательно, что его рыжая шерстка заблестела и он уснул.

Утром, во время завтрака, кошка, как всегда, крутилась вокруг стола. Вдруг, к нашему изумлению, она вспрыгнула на стул, уселась и вполне отчетливо проговорила:

– Please, some more milk…

– Так ты умеешь говорить? – спросил я дрожащим голосом.

Мы, разумеется, знали, что за этим последует, потому-то мы и взяли себе кошку с зеленоватыми полосами. Ответила она по-немецки:

– Могу, когда вынуждена, – и перевела взгляд на зверушку, у которой, видимо, только что отвалился хвост, и сейчас она принесла его кошке показать, а та испугалась и зашипела. Зверушка тогда улыбнулась, отчего ее уши разошлись в разные стороны, кошка улыбнулась тоже, хотя явно против своей воли. В отличие от кошки маленькое животное было совершенно немым. Но заставляло кошку говорить, и она послушно делала это, словно была каким-то механизмом для передачи чужой речи, ужасаясь при этом самой себе.

Вечером кошка, по своему обыкновению, вознамерилась забраться к кому-нибудь на колени и помурлыкать. Ее мурлыканье вдруг превратилось в неправильные французские глаголы и существительные, и в конце концов она сказала нам, глядя над нашими головами: «Желтые звезды мерцают медленнее, чем белые, потому что желтый цвет медленнее движется во вселенной. Их свет проходит через все семь небес, и некоторые из них вращаются быстрее, а другие медленнее. Все это нужно уметь видеть и знать, как, где и что подстеречь…»

Потом она показала нам, как среди звезд можно ловить чужие сны. Вскоре и мы сами ловили их, как мышей… «Это вообще совсем не трудно, – говаривал алхимик Фламель насчет изготовления золота, – теперь и моя жена Пернелла может сделать золото в любой момент, когда пожелает…»

Мы ловили сны сначала здесь, на Земле, повсюду вокруг нас, еще живыми, то есть пока они снились. А потом мы начали ловить и уже приснившиеся и неприснившиеся сны с каждого из семи небес. Там эти сны – единственное, что остается от смертного после его смерти, так же как шерсть и испражнения кошки остаются после нее, когда она околеет, истратив все семь своих жизней.

Тут оказалось, что зверушка куда-то исчезла, и кошка перестала говорить…

В заключение могу сказать только, что мы заранее знали, что такое может произойти, если имеешь дело с полосатой кошкой, но ведь этого могло и не произойти.

– Неужели нет более простого, чем этот ужас с кошкой, способа ловить сны?

– Разумеется, есть.

– ?

– Нужно научиться видеть чужие сны вместо своих. И это все решает.

– Сказать вам, что я обо всем этом думаю?

– Скажите. Почему же не сказать. Как ни крути, все к одному придешь.

– Я думаю, все, что вы здесь рассказывали, – неправда.

– Знаете что, правда – она как витамин. Может вам потребоваться, а может и не потребоваться.

В день поминовения я посетил могилу госпожи Лемпицкой. Хотел посмотреть, придет ли еще кто-нибудь. И кто именно. Не было никого. А ведь у нее были сиськи, любая из которых стоила не менее тысячи долларов, правда, другая не стоила ничего, потому что тот, кто заплатил за первую, вторую получал бесплатно. Она своими сиськами тесто могла месить, как поется в одной песне.