Василий Клепцов - Время и судьи без грима

В этот же день Кузнецов объявил приговор: Победушкину была определена мера наказания выше, чем остальным подсудимым, и он был взят под стражу из зала суда.

Бортненко, выслушав информацию Кузнецова, сказал ему:

— А под стражу-то зачем ты взял Победушкина прямо из зала суда, пусть бы они сами потом разбирались.

— Если Победушкина не взять под стражу, — возразил Кузнецов, — то я на 80 процентов уверен, что это дело потом спустят на тормозах, а могут вообще приговор отменить «по вновь выявленным обстоятельствам», которые представят в Верховный суд Победушкин и другие. Нет уж, Петр Иванович, я люблю честный подход, а не игру в прятки. Только поэтому и нет у меня отмены ни приговоров, ни решений. Просто не даю поводов.

Друзья Победушкина, уверенные, что суд «не посмеет ослушаться начальства», приехали ко времени оглашения приговора к зданию суда на своих автомашинах (в то время это было редкостью), чтобы отметить победу друга в ресторане, где были накрыты для них и Победушкина богатые столы. Но банкет по понятным причинам не состоялся.

Обсуждая результаты рассмотрения этого дела, Кузнецов и Бортненко с сожалением вспоминали уехавшего из области прокурора Самарина. Он бы по делу о взрыве на шахте «Юго-Западная» не позволил оставить на свободе главного обвиняемого, а следовательно, и суд бы в этом случае не подвергался давлению со стороны секретаря обкома партии, отвечающего за выполнение плана добычи угля в области. Но Кадкин… беспринципный Кадкин не был способен на такие самостоятельные и твердые решения, он только тем и держался, что угождал всем, от кого хоть в какой-либо мере зависел по должности.

Сибирская область в послевоенный период развивалась очень быстрыми темпами, и наряду с промышленными предприятиями строилось много жилья. Конечно, в первую очередь обеспечивали жильем рабочих, инженерно-технический персонал, но какую-то часть ведомственного жилья передавали исполкомам местных Советов народных депутатов для работников милиции, военкоматов, врачей, учителей, судей и прокуроров. Конечно, не сразу после избрания судьей его семье предоставляли квартиру, но с течением времени эти вопросы стали решаться намного быстрее. Построила и прокуратура области свой жилой дом, в котором часть квартир получили и работники областного суда, в том числе семья Кузнецова, прожив до этого 11 лет в коммуналке.

Многие работники судов, те, кто желал, получали земельные участки под сады и огороды. Садовые участки предоставлялись настолько близко к городской черте, что никто из садоводов никаких домиков на участках не возводил, ночевать на участке в 30–40 минутах ходьбы от дома просто не имело смысла.

Хотя и медленно, но все же повышались должностные оклады судебных работников, правда, они значительно уступали заработкам рабочих, занятых на шахтах, металлургических комбинатах и вредных производствах. Однако заработной платы судьи на скромную жизнь вполне хватало. Некоторые судьи как-то умудрялись за счет экономии приобретать себе недорогие автомашины марки «Москвич». Большинство судебных работников области имели возможность проводить свой отпуск в доме отдыха или санатории по льготной путевке. Железнодорожный билет из Сибири на юг стоил очень недорого. Так что одной месячной заработной платы судьи хватало на льготную путевку и месячный отдых на юге. Что многие и делали.

Кузнецову отдых на юге не нравился, он напоминал ему время службы в армии: весь день расписан по часам, целый месяц в окружении одних и тех же людей, даже на танцплощадке командует массовик-затейник. То ли дело отдых в деревне: рыбалка, охота, прогулки по лесу, по субботам и воскресеньям вечерки в клубе с плясками и старинными русскими песнями. Но жена Кузнецова этот вид отдыха в деревне не переносила. То ее комары кусают, то ей не нравится грязь на улице, а в лес по ягоды и вообще ходить отказывалась — боялась медведей. Однако и одна ехать на курорт тоже не хотела, мол, никакого отдыха, пристает всякая шваль, лезут знакомиться, а от самих за версту разит водкой. Поэтому Кузнецову приходилось мириться и ездить с женой в санатории в качестве сопровождающего. Вот и на этот раз, на тринадцатом году работы в области они отправились отдыхать на юг вместе.

В Москве сделали остановку. Кузнецову ранее дважды предлагали работу в Верховном суде, но он оба раза отказался, ему больше нравилась работа самостоятельная. Да и Москва ничем не привлекала. Жена же его, наоборот, уговаривала сменить сильно загазованный город Сибирск на более экологически чистое место. Под влиянием уговоров жены Кузнецов и решил прозондировать в Министерстве юстиции возможность переменить место работы. Сотрудники отдела кадров его просьбу взяли на контроль и обещали ко времени возвращения из отпуска что-то предложить. Но уже через неделю после прибытия к месту отдыха Кузнецов получил телеграмму из Москвы с предложением явиться в Министерство юстиции РСФСР.