Олег Петров - Тринадцать подвигов Шишкина

– И по сему поводу должен состояться в великом граде Чмарове такой же великий, всегалактического размаха са-бан-туй! – довольно выкрикнул физрук Доржиев. – Барануху, однако, варить будем, бухулёр и буузы мастрячить. А хурэмгэ, тарасун, архи… – Он картинно закатил глаза.

– Я ввела вас в курс для того, – строго завершила Клавочка, – чтобы каждый осознал и прочувствовал. И подумал, как представить мотогонки.

– Ну, насчёт мотогонок – это громко сказано, – робко уточнил Богодухов, как и все потрясённый красноречием Клавочки.

– А я вот сяду сейчас между вами и загадаю, чтобы всё сбылось, – сказала Клавочка. Она и впрямь уселась меж двух Сергеев – Доржиевым и Богодуховым, да ещё взяла за руку третьего – Ашуркова, и крепко зажмурилась. – Всё! Впереди у нас стопроцентная везуха!

«Да-а-а… Вот так и открываются личности…» – Шишкин-младший попросту охренел от Клавочкиной метаморфозы. И в очередной раз устыдил себя. Нельзя, категорически нельзя судить о людях по первому и даже второму впечатлениям.

– Вместе с тем должен вам заметить, что на часах половина пятого, а наши «железные лыцари» так и не появились, – усмехнулся Ашурков, донельзя гордый за свою избранницу. – И что это есть такое? Кишка тонка или плевать им на нас с высокой колокольни?

– И то и другое, – сказал Богодухов, окончательно избавившись от первоначальной робости. – Но я поговорю с ними да и ещё кое с кем.

На том высокое собрание и завершилось.

Шишкин-младший приплёлся домой, растопил печку, заварил чайку и уселся писать план-конспекты.

Но вчерашнее общение с переполненными половым влечением местными «дембелями» вернули Шишкина-младшего к бедной Катерине Либядовой. А если это любовь? И парнишка, может быть, неплохой, да ничего не знает про беременность подруги. Домой после окончания службы рванул – это тоже объяснимо. Всё-таки два года вдали от родных берегов. Но вот узнает – и прилетит на крыльях чувств-с… Да и выдернет девчонку из-под пяты придурошной мамаши…

И Александр решил прогуляться до военного городка – втемяшилось-таки в голову благородное стремление спасти бедную Катерину от Кабанихи. А то чуть ли ни по Островскому сюжет вырисовывается, разве что на современный лад…

– А чево это тут штатские делают?

Шишкин-младший уже минут пятнадцать скитался по территории военно-строительной роты, заглянул в казарму, но ожидаемого дневального у тумбочки не обнаружил, как и вообще какую-либо живую душу. Удивлённый, он вышел из казармы и только тут нос к носу столкнулся с коренастым смуглолицым прапорщиком.

– Добрый день. Как мне вашего командира увидеть?

– Командир на объекте, – растопорщил усы прапорщик.

– А когда будет?

– Не докладывал.

– Тогда вы ему доложите! Что им интересовался… сын генерала Шишкина! – резко бросил прапорщику Александр и подался прочь.

– Товарищ сын… – засеменил следом прапорщик.

– Учите уставы, товарищ прапорщик! – засмеялся Шишкин. – И вызубрите перечень воинских званий Вооруженных сил Советского Союза.

– Товарищ! А ваши координаты?

– Средняя школа села Чмарово. Там найдёт.

– Есть! – проорал прапорщик в спину.

Александр как раз добрался до школьного крыльца, когда за спиной с нарастающим шумом загудел автомобильный двигатель и рядом проскрипел тормозами запылённый напрочь «уазик». Хлопнула водительская дверца, и перед молодым учителем предстал улыбающийся по-гагарински военный лет тридцати.

Высокий, круглолицый, приятной, располагающей к себе наружности, допустимо упитанного телосложения, затянутый ремнём с портупеей в полевую ватную куртку с капитанскими погонами. Облик покорителя женских сердец, имеющий заметное портретное сходство с наипопулярнейшим кумиром советских женщин – эстрадным певцом Валерием Ободзинским, визуально изъянов практически не имел. Разве что щегольские усики с кумиром рознили, придавая капитанской физиономии что-то такое плутовское – а ля Кот в сапогах.

– Капитан Манько Виталий Николаевич, командир военно-строительной роты! – привычно отрекомендовался офицер. – Это вы меня искали?

Александр кивнул и представился соответственно:

– Шишкин Александр Сергеевич, учитель русского языка и литературы местной школы, лейтенант запаса.

– Вызывали-с, милейший Александр Сергеевич? – подхватил шутливый тон Манько.

– Уж не обессудьте, дражайший Виталий Николаевич.

Манько рассмеялся и протянул руку.