Николь Уильямс - Взлёт

Сконцентрироваться не получалось. Все-таки надо было пропустить первый урок. Взвыла сирена звонка, а я ни строчки не законспектировала об «Оливере Твисте». Ой, ладно, два года назад я уже писала по нему эссе и получила пятерку.

Собирая книги в сумку, я заметила, что все как-то странно косятся на меня, прежде чем выйти из класса. Достаточно, чтобы я внутренне напряглась, готовясь к тому, что ждет меня за дверью.

Класс опустел – ушел даже мистер Питерс, – а я все никак не могла решиться выйти в коридор.

– Привет, Люс. – Джуд шагнул в класс, закрывая за собой дверь.

Больше всего в этот момент мне хотелось, чтобы Джуд подошел, обнял меня и сказал, что все будет хорошо, что вместе мы справимся, а то, что случилось в прошлые выходные, – просто ужасное недоразумение. Я ненавидела себя за эти мечты.

– Я с тобой не разговариваю, – прошипела я, пытаясь протиснуться к двери, но Джуд заслонил ее полностью.

– Почему?

Смерив его ледяным взглядом, я скрестила руки на груди.

– Не притворяйся, что ничего не случилось. Ты знаешь, почему я с тобой не разговариваю и не буду разговаривать больше никогда.

– Вообще-то, Люс, – он прислонился спиной к двери, – как раз сейчас ты вроде со мной разговариваешь.

Ох, не то у меня было настроение, чтобы выслушивать шуточки, даже от Джуда.

– Я не разговариваю. Я почти кричу. И буду кричать столько, сколько потребуется, чтобы ты осознал: я закончила нашу жалкую пародию на отношения. – Других слов, описывающих то, что было между нами, у меня не нашлось. – Я закончила.

Он помедлил, задумчиво изучая пол под ногами.

– Ты закончила?

– Ага. – Я изо всех сил делала вид, что мне плевать.

– А Даймонда это тоже касается? – Ярость бросилась ему в лицо. – Потому что он не тот, на кого тебе стоит тратить время.

– Нет. – Я попыталась отпихнуть Джуда от двери. – Это касается только тебя.

– Дай мне объяснить, – попросил он и взял меня за руки.

Я попятилась.

– Можешь объясняться до посинения. Ничего такого, что заставило бы меня передумать, я не услышу.

Мышцы у него на шее натянулись.

– То есть ты наконец-то решила последовать моему совету и держаться от меня подальше?

– Наконец-то, – с трудом выдавила я.

Джуд кивнул, натянул шапку на самые брови.

– Хорошо. Значит, все к лучшему.

А я только успела подумать, что сердце у меня больше не болит…

– Тогда, видимо, нам больше не о чем разговаривать. – Я дернула рукой, давая понять, что пора бы ему отойти от двери.

Джуд не двинулся.

– Нет. Есть о чем. – Взгляд у него стал стеклянным. – Я должен все тебе объяснить.

– Спасибо, конечно, но не стоит, – возразила я, снова порываясь выйти. – Я лучше пойду.

Джуд положил ладонь на ручку двери.

– Не раньше, чем я объясню, что произошло в субботу.

Я была близка к тому, чтобы сломаться. Сломаться и позволить ему вернуться. Не знаю, в чем была причина, – то ли в его потерянном взгляде, то ли в том, что я сама потерялась, но я знала: вернуться я ему не дам. Просто не могу этого допустить.

– Не нужны мне твои объяснения, Джуд! – рявкнула я. – Если ты забыл, так я лично там была. И видела все собственными глазами. Повторяю последний раз: наши отношения, какими бы они ни были, закончены. Так что побереги силы, потому что я свои на тебя тратить не собираюсь.

На этот раз, когда я попыталась пробиться к двери, он не стал мне мешать. Хотя часть меня по-прежнему хотела, чтобы он меня остановил.

Весь день Джуд ходил за мной по пятам, и конечно, все пялились на меня, как на циркового клоуна, и дружно избегали и меня, и моей девяностокилограммовой тени ростом 186 см. Он больше не сказал мне ни слова, хотя было ясно, что хотел, верил, ждал, что я сделаю первый шаг. Надеюсь, ему понравится ждать всю жизнь.

Я выскочила из класса за несколько минут до конца шестого урока и со всех ног бросилась к машине. Облегченно выдохнула, когда выехала с парковки, а мрачная фигура в зеркале заднего вида так и не появилась.

Очевидно, мне пора было перекраивать собственную жизнь. Пока что я могла только сбегать из нее, и помогало в этом единственное – танцы. Мне повезло: к тому моменту, как я приехала, танцкласс уже опустел. Я мысленно проследила свой путь, как из маленькой девочки в пышной юбочке превратилась в профессионального танцора, которого рады будут видеть у себя лучшие танцевальные школы страны. И все благодаря унаследованному от отца трудолюбию, грации, которую, как уверяла мама, я получила от нее, и ангельскому терпению мадам Фонтейн.