Николь Уильямс - Полёт

На линии двадцати пяти ярдов я развернулась и теперь уже пятилась назад. Джуд так и стоял в начале туннеля, смотрел на меня и улыбался. В его взгляде светилась любовь, как в тот день, когда он признался мне в своих чувствах. Этот взгляд действовал на меня именно так, как взгляд парня должен действовать на девушку.

Я снова посмотрела на трибуны, убеждаясь, что мы одни. Казалось, мы у всех на виду, и это меня страшно нервировало, но часто ли случаются свидания с лучшим защитником страны на линии пятидесяти ярдов? Такое бывает раз в жизни, и я свой шанс не упущу. Я вдохнула, потянулась к нижнему краю толстовки и стала его медленно поднимать.

ВЗЛЕТ, ПАДЕНИЕ. Снова и снова. Еще и еще. Таков был наш ритм. Таков был наш мир. С парнем вроде Джуда Райдера падаешь особенно низко, а взлетаешь под самые облака. Такова была наша реальность, наша история – история нашей любви. Мы ссорились, мы мирились. Мы обижали друг друга, мы извинялись. Мы жили, мы учились. Мы наделали немало ошибок, но ведь сумели сохранить главное! Мы сохранили нашу безумную любовь.

Такова моя жизнь. И знаете что? Моя жизнь чертовски хороша! Даже сейчас, когда я не представляю, где нахожусь.

– Ты что придумал? – шепотом спросила я Джуда, позволяя увлечь меня в черную дыру.

– Тебе понравится, – пообещал он, обнял меня за плечи и повел дальше.

От моих шагов зазвучало гулкое эхо. Значит, мы в туннеле, но в каком именно, я не представляла, потому что Джуд велел мне закрыть глаза сразу, как появился у меня на пороге этим пятничным вечером. Потом он долго вез меня куда-то на своей развалюхе, а остальное я понимала плохо: мысли путались, как это происходит с любой влюбленной девушкой.

Джуд Райдер – мой жених, а это значит, что мои мысли путаются уже в течение нескольких лет, но сегодня особенно.

У этого туннеля есть конец? Чем дольше мы шли, тем громче раздавалось эхо от наших шагов.

– Ты затеял что-то незаконное? – спросила я, не зная, хочу ли услышать ответ.

– Это вопрос с подвохом? – весело спросил Джуд.

– Это ответ с подвохом?

Джуд промолчал, зато я почувствовала, что его теплые губы близко-близко от моей шеи. Неспешный вдох, неспешный выдох – и его губы коснулись чувствительного местечка.

Я пыталась не показывать, что такая ласка сводит меня с ума. Мы вместе уже несколько лет, а Джуд по-прежнему заводит меня одним прикосновением. Вот он отстранился, а у меня от шеи к пояснице поползли мурашки.

– Самые яркие моменты сегодняшнего вечера в любом из южных штатов сочтут незаконными, – проговорил Джуд низким от желания голосом, но не сиплым, как когда он хотел меня «здесь и сейчас». Нет, я слышала сдержанность, означавшую, что он сию секунду не прижмет меня к стене и не задерет мне юбку. – Я ответил на твой вопрос?

– Нет, не ответил, – произнесла я вроде бы спокойно. Вроде бы от одного его поцелуя у меня не заныло сладко в животе. – Давай попробуем снова… – Я откашлялась, изображая безучастность. – Если мы все-таки дойдем до конца богвестькакогодлинного туннеля и попадем богвестькуда, может ли суд признать нас виновными в нарушении прав собственности?

Джуд промолчал, но я знала, что он прячет смешок. Такой низкий, рокочущий, что у меня тело все трепещет.

– Ну, раз речь зашла об этом… – начал Джуд, резко остановив меня. Он отпустил мои плечи и коснулся губами век. – Да, суд может признать нас виновными, только пусть сначала поймает. Детка, открой глаза.

Я моргнула несколько раз, желая убедиться, что у меня не галлюцинации и что я вижу реальную картину.

Мы стояли внутри «Каррьер-Доум», крытого стадиона, у выхода одного из туннелей. За три последние года я посетила почти все домашние матчи футбольной команды, но таким стадион еще не видела. В центре поля, прямо на линии пятидесяти ярдов, лежал плед, на котором стояла корзина для пикника, а по всему периметру – белые свечи в прозрачных банках. На поле царили тишина, покой и умиротворение.

Не такими словами обычно описывают футбольный стадион колледжа. И не в такое место девушка рассчитывает отправиться с женихом на свидание, ради которого он просил ее нарядиться.

Я улыбнулась: я хотела именно этого.