Николай Коняев - Пригород

— Они загружаются, Александр Сергеевич… Через полчаса загрузка будет окончена.

— Хорошо, что хоть, идя сюда, вы позаботились начать загрузку. Все. Совещание закончено, товарищи. До завтра.

Все вышли из кабинета, а Гвоздеглот задержался.

— Извините, Александр Сергеевич, — сказал он. — Я хотел объяснить…

— Зачем мне ваши объяснения слушать, Игорь Львович? Мне нужно, чтобы вы работали, и никаких объяснений не требуется.

Он встал.

— Дело в том… — подбегая к шкафу и доставая из него директорское пальто, проговорил Гвоздеглот. — Дело в том, что мне пришлось заниматься сегодня еще и цехом переработки и хранения материалов.

— Не надо… — директор поморщился. — Пускай этим цехом Ромашов занимается.

— Да… Но ко мне пришел сегодня Терентий Макарович…

— Табачников? — директор вяло засунул свои руки в рукава пальто, которое услужливо держал Гвоздеглот. — Я вмешался. Пускай Табачников напишет заявление, и мы уволим его по собственному желанию.

— Как?! — лицо Гвоздеглота сделалось таким скорбным, словно у него начался приступ язвенной болезни. — И это все? А Ромашов… Поверьте, Александр Сергеевич, что это очень опасный человек… Он не умеет работать с людьми. Простой гэдээровских машин и его вина. Он не дал нам бригаду грузчиков.

— А он вам и не обязан давать…

Директор направился к дверям. Он шел, не вынимая рук из карманов пальто, словно двери сами должны распахиваться перед ним. Он не ошибся. Гвоздеглот обежал его и распахнул двери.

— Но раньше-то всегда давали бригаду, — сказал он, пропуская директора вперед.

— Дураки, раз давали. А Ромашов — умный. Он не будет давать.

Гвоздеглоту пришлось повторить свой маневр, чтобы снова успеть распахнуть перед директором дверь. Теперь уже из приемной в коридор.

— Я считаю, Александр Сергеевич, — снова отступая в сторону, проговорил он, — что назначение Ромашова — ошибка. Нам еще придется повозиться с ним.

— Нам? — директор впервые за весь разговор с интересом взглянул на своего заместителя.

— Да. Нам… — Гвоздеглот выдержал директорский взгляд, и директор тяжело вздохнул.

— Нет, Игорь Львович, — грустно сказал он. — К сожалению, с Ромашовым на́м возиться не придется. Он сам сломается…

Дверей в новом заводоуправлении было немало, и пока Гвоздеглот совершал свой очередной маневр, он уже успел обдумать слова директора.

— Вы в этом так уверены, Александр Сергеевич?

— Хотите пари, Игорь Львович! — директор невесело усмехнулся. — Пари, что в течение ближайших двух недель, ну в крайнем случае — месяца, у Ромашова произойдет чепе, и он уйдет с завода. И хорошо, если уйдет по собственному желанию…

Предложение директора было столь неожиданным, что даже Гвоздеглот несколько растерялся. К счастью, до следующих дверей было порядочное расстояние — они спускались сейчас по лестнице — и Гвоздеглот, невзирая на некоторое замешательство, вовремя распахнул перед директором и эту дверь.

— Но, простите, Александр Сергеевич… Если вы так уверены в этом, то зачем же вообще было отдавать Ромашову цех?

— Потому что, Игорь Львович, кто-то ведь должен разогнать тамошних бездельников. Вот Ромашов и разгонит. Мне даже нравится, что он сразу принялся за них. Больше успеет…

Гвоздеглот уже распахнул перед директором дверку машины, и директор провалился в мягкое и уютное сиденье.

— Так не хотите пари, Игорь Львович?

— Зачем, Александр Сергеевич? — Гвоздеглот скорбно улыбнулся. — Я знаю, что вы все равно выиграете.

— Значит, будем считать, что с вас приходится. — Директор удовлетворенно засопел. — Ладно. Тогда вот позаботьтесь, пожалуйста, — он кивнул на своего шофера. — Валера в Италию хочет съездить в командировку. Похлопочите…

— О чем речь, Александр Сергеевич?! — изумился Гвоздеглот. — Валерий — вполне достойный молодой человек… И пари не надо. Мы пристроим Валеру.

Впрочем, едва ли директор слышал его. Лимит сил, скопленных для двадцатиминутного совещания, иссяк. Он снова погрузился в счастливую дремоту.

Гвоздеглот осторожно прикрыл дверку.

Машина с директором, мягко качнувшись, не поехала, а поплыла к транспортным воротам.

Гвоздеглот посмотрел вслед машине и удовлетворенно кивнул. Безусловно, Валера был достоин командировки в Италию. Машину он водил просто замечательно.

— Все, хлопцы! Шабаш! — сказал бригадир, утирая рукавом спецовки лоб. — Буде на сегодня. Пойду работу записывать.