Владимир Караев - Частный доктор

В другом интервью, данном журналу «Мат и Глянец», модному в кругу жен чиновников, Влад так ответил на вопрос о стимуле создания такой передачи:

— Стимулом, конечно, послужила сидячая, степенная редакторская работа, от которой только волком выть… — задумчиво прищурился, — …что натолкнуло на идею… Знаете, в Лондоне я как-то зашел в музей… названия не припомню, да это сейчас и неважно! Музей в центре города, из серии «Юному естествоиспытателю — испытай сам!» Можно опустить палец в бадью с ледяной водой температуры, какая была на месте крушения «Титаника», и приблизиться к пониманию мучений несчастных жертв. Всякие такие развлекухи, ясно, что я имею в виду? Так вот, среди всего прочего стоял там муляж электрического стула с заключенным, приговоренным к смертной казни. Кукла, очень натурально исполненная. Голова замотана мешком, полосатый костюм, ну и все такое. Рядом стенд с большой красной кнопкой. Нажимаешь — и приговоренный начинает корежиться в судорогах, испуская страшные стоны. Вы себе не можете представить, сколько было желающих нажать на кнопку и поглазеть на человеческие муки! Более того — почувствовать себя палачом, соучастником казни, Верховным Судией! Очередь выстроилась на весь павильон. А многие норовили и по нескольку раз нажать… От сидячей бездейственности эта сцена вспомнилась и стала обрастать деталями, проситься в жизнь.

— Ну, раз готов… — парень из команды Лау хлопнул Романова по плечу. — Тогда вперед, смертник!

Леша глубоко вдохнул — в желудок забрался откуда-то ледяной ком и лег тяжело на дно. Бросил последний взгляд в зеркало: черный строгий костюм, белая рубашка, галстук не надел, две верхние пуговицы расстегнуты. Нормально.

— Секунду, Алексей, — гримерша коснулась кисточкой щек, — все. Удачи!

Леша благодарно кивнул. Тощий парень распахнул дверь. В глаза ударил слепящий белый свет. Взвизгнули какие-то древние варварские дудки.

— Вот он, гладиатор правой половины! — зазвенел в голове голос ведущей, Тамары Кац, в точку прозванной коллегами Томка-стерлядь. — Для тех, кто смотрит нас впервые — если такие еще есть! — Тамара звонко рассмеялась — нет таких, конечно! — По условиям программы противники не увидят друг друга, пока не выйдут на арену.

Леша улыбнулся, поднял руку приветственным жестом, от души надеясь, что смотрится естественно и уверенно.

— А мы идем к арене с гладиатором левой половины! — прозвучал голос невидимого Лешке второго ассистента ведущего, Гиндераса Пинского. — Эй, да его надо вести на цепях! Его разум кипит, он готов разорвать на куски любого, кто осмелится ему перечить!

Леша пренебрежительно сплюнул и уверенно зашагал к выходу на арену Ледяной ком в желудке стремительно рос.

— Вы нашего не видели! — выкрикнула Тамара. — Да и хорошо — сбежали бы от страха!

— Тю! Напугала, дивчина! — бросил с усмешкой невидимый Лешке Гиндерас. — Смотрите сами не сбегите!

Романов подошел к черному тяжелому занавесу. Медленно выдохнул, сердце отчаянно колотилось, ладони стали влажными и холодными, захотелось вытереть их о брюки, но в последний момент сдержался.

Языческие дудки — где только Лау откопал эту первобытную музыку? — взвились в особенно варварском финальном аккорде, и на один взмах ресниц обрушилась тишина.

Черный занавес взлетел вверх, открыв пустую студию, разделенную пополам прозрачной стеклянной стеной и цветом пола. Синяя половина, по ней крупными буквами бежала надпись «ЛЕВАЯ». Красная половина, она же — совершенно верно! — «ПРАВАЯ». Всё, ничего более. Студийный пол, залитый безликим пластиком. Место поединка. Ровно посередине — трибуна на одного зрителя. Он же судья. Он же единственный и бессменный ведущий и автор программы «Не на жизнь, а на смерть».

Леша столько раз видел эту студию по телику, да под банку холодного пива или под вискарь, слышал крики, доносящиеся из уличных кафе, забитых во время трансляции: «Давай, мочи его, мочи, добивай, падлу!!!»

Черную дыру правого входа на арену обнажил второй занавес.

Леша сглотнул, лед в животе ожил, тяжело перевернулся, и Романов вышел под свет дышащих жаром прожекторов. Прищурился, пытаясь разглядеть своего противника, шагнувшего вперед одновременно с ним. Ощерился недобро. Мог бы и сам догадаться! Еще когда получил приглашение, дурак ты безмозглый! Лау же славится своим умением подбирать противников, воистину не на жизнь, а на смерть!

Навстречу ему шел с зеркальным отражением Лешиной злобной усмешки и с такой же разлитой в глубине глаз неожиданной растерянностью его бывший друг. Третий член некогда легендарной, ныне исчезнувшей команды, их великолепной троицы.