Владимир Караев - Частный доктор

Лешка оторвал невидящий взгляд от цементной стены, усеянной черными пятнами — надгробиями загашенных бычков. Лысая голова, карие, с грустной поволокой глаза, черные густые усы. Помесь Розенбаума с золотистым ретривером.

Лешка протянул пачку.

— Последнюю даже вор… — замялся Розенбаум-ретривер, шевеля неловко нависшими над пачкой пальцами.

— Да что вы! — поморщился Романов. — Берите, выйдем же отсюда в конце концов! Куплю.

— Спасибо! — Два пальца нырнули в пачку, аккуратно вытянули сигарету.

— Вы случайно не гинеколог? — поинтересовался Леша, следя за процессом.

— Да, — Розентривер вскинул на него удивленные глаза. — А как догадались?

— Пальцы. — Леша повторил жест, сложив пальцы в клешню. У него это вышло совсем не так изящно. — Очень характерно.

— Просто Шерлок Холмс! — Быстрый оценивающий заново взгляд, рука протянута для пожатия. — Александр Духин. Саша.

— Очень приятно! — Руки сошлись. — Алексей Романов. Просто Леша.

— Коллега, подозреваю? — прищурился Духин.

— Да, тоже доктор. Кардиолог.

— Только правильнее сказать — бывшие коллеги, — уточнил Духин. — Вы ведь в курсе…

— Может, перейдем на «ты»? — предложил Леша. — Люди мы еще молодые.

Духин согласно кивнул:

— Ты ведь в курсе, что нам надо подтверждать диплом? Сдавать экзамены?

— Слышал что-то такое, — пренебрежительно махнул рукой Леша. — Ты, прости, откуда?

— Питер. Первый Мед. А ты?

— Москва. Тоже Первый.

Они тепло, с пониманием кивнули друг другу. Атмосфера Незримого Братства Двух Столиц. Единственные стоящие города СССР, во веки веков, аминь.

Невидимые нити симпатии, как черточки в формулах учебников по химии, пока еще слабые, не валентные, протянулись от одного к другому.

— С семьей? — поинтересовался Духин.

— Нет, — отрицательно качнул головой Романов. — Один, как перст. С чемоданом и коробкой книг. А ты?

— Я с женой и ребенком. Вон там, видишь, — И показал в отдаленный угол. На грани тени и света одинокий солнечный луч, косо упавший из узкой щели окна под потолком, выхватил неясный женский силуэт, склонившийся над детской коляской.

— Дочка. Света. А жена — Аня. Пойдем, познакомлю.

Леша кивнул. В этот момент динамик захрипел и громко позвал:

— Алексей Романов. Романов. Стол номер три.

Лешка вздрогнул, торопливо бросил сигарету, чиркнув ею по поминальной стене.

— Всё. Пошел!

Духин прищурился:

— Хоть знаешь куда, зачем и почем?

— Ни малейшего представления! — быстро дернул головой Леша. — А что?

— Он еще спрашивает! — закатил глаза Саша. — Короче, никуда, кроме Бэр-Шевы, не соглашайся. Понял? Стой насмерть!

— Романов! — с раздражением позвал динамик.

— А что? — оборачиваясь на ходу, спросил Романов.

— Это единственное место в стране, где есть нормальные курсы для врачей, понял? — бросил вслед Духин. — Ни на что больше не соглашайся! Потом «спасибо» скажешь! Стой не на жизнь, а на смерть!

Леша вынырнул из воспоминаний. Криво улыбнулся: «Стой не на жизнь, а на смерть!» Вот и выстоял. Выстоял, как и приехал — один, как перст. Правда, вместо чемодана и коробочки книг — миллионный пентхаус и роскошная бибика под задницей.

Входная дверь распахнулась, влетела Инесса. Волосы красиво уложены в каре, черное длинное платье в блестках, бархатные красные туфельки, красная сумка на золотой цепочке.

«М-да, — рассеянно подумал Леша, — откуда у нее восточный вкус? Все блестящее и золотое. И ведь не скажешь — обиду только причинишь и отношения разрушишь».

Вздохнул и сверкнул улыбкой:

— Ну, хозяйка, правьте балом!

Инесса вспыхнула от удовольствия и понеслась между столами, поправляя сервировку и отдавая четкие указания официантам. Персонал, почувствовав хозяйскую руку, подобрался. Прекратился громкий смех. Ансамбль переглянулся. Ударник отдал команду: «Раз, два, три!», слаженно зазвучал первый ритмичный блюз. Открылась дверь, впуская первых гостей. Первые восторженные, с оттенком зависти, дамские возгласы. Первые уважительные, с тем же оттенком, кивки мужчин.

— Добро пожаловать, дамы и господа, в компанию «Исцеление»! Ура генеральному директору, доктору Романову!

Вечер удался, чему немало способствовали в равной степени вкусная еда и прекрасный ассортимент напитков. Ровный гомон, смех, чей-то пьяный бас, тщетно пытающийся перекрыть музыку, звон фужеров, тосты за здравие, пожелания дальнейших успехов и долгих лет — банкет входил в колею. Романов неспешно прошелся по офису: кому руку пожал, с кем обнялся, от кого стойко вытерпел пьяный слюнявый поцелуй, где пришелся к месту пикантный, а где и менее тонкий анекдот. Уф-ф! Всё! Банкет прошел острую фазу начала, качнулся на распутье. Леша кожей почувствовал момент. Подозвал тамаду — указал на буйного гостя; подскочил к музыкантам — полилась лирика медленного танца; мигнул Инессе — та, скромно улыбаясь, под аплодисменты вывела на танцплощадку важную персону.