Юрий Бунин - Записки судебно-медицинского эксперта

Когда судья (уже в конце дня) предоставил слово мне, я вынужден был заявить, что не согласен с выводом эксперта о травматическом происхождении кровоизлияния в мозг, оно больше походило на самопроизвольное (геморрагический инсульт).

Я указал также, что кровоподтек недельной давности на лице никакого отношения к «ушибу мозга» не имеет, свежие кровоподтеки на туловище и конечностях могли возникнуть в больнице при перекладывании больной с носилок на каталку и кровать из-за повышенной хрупкости сосудов — ясно, что в больнице никто бабушку не бил.

Но я подчеркнул, что единолично не вправе опровергать мнение своего коллеги, и рекомендовал назначить комиссионную экспертизу.

Суд согласился со мной, отложил слушание дела и назначил повторную экспертизу. Перед экспертами были поставлены вопросы о происхождении и давности кровоизлияния в мозг, а также кровоподтеков на лице, теле и конечностях.

По понятным причинам я не принимал участия в комиссионной экспертизе — ее выполнил начальник Бюро вместе с сотрудниками кафедры судебной медицины.

Но когда экспертиза была закончена, начальник вызвал меня и предложил отправиться в суд и огласить ее результаты.

С начальством не спорят.

В судебном заседании я зачитал выводы комиссионной экспертизы.

Этому предшествовало введение меня в процесс. Суд принял во внимание рекомендацию начальника Бюро, предоставляющую мне полномочия доложить результаты экспертизы. Они сводились к тому, что покойная страдала выраженным общим атеросклерозом с преимущественным поражением сосудов головного мозга (церебро-васкулярная болезнь). Травматическое происхождение кровоизлияния в мозг было полностью отвергнуто — это самопроизвольный геморрагический инсульт. Была дана адекватная оценка всем имевшимся на теле покойной повреждениям… Суд удалился на совещание.

Обычно эксперты не досиживают до приговора — просто времени нет. Но тут я решил подождать. Примерно через час судьи вышли из совещательной комнаты, и был оглашен приговор: гр-на Р. по вменяемой ему статье УК РСФСР оправдать, освободить из под стражи в зале суда!

Happy end, однако.

Начальник Бюро топал ногами и грозил тому самому эксперту страшными карами. За давностью лет я просто не помню, чем дело кончилось. Скорее всего, ничем.

Внимательный читатель, несомненно, заметил, как много описанных здесь случаев относится к 1972-74 годам. Это был период моего профессионального становления, время наибольшего интереса к новой для меня специальности. Время раскованности и отваги, время наработки опыта и интуиции.

Бунин или Путин? Сентябрь 1971 года. С женой в Алма-Ате

1975 год. Над диссертацией

Аспирантура. Обязательные занятия по физкультуре

Вкниге «Криминалистика в судебной медицине» Сапожников Ю.С. приводит редкий случай огнестрельного ранения. В 30-х годах прошлого века подросток был убит на улице города винтовочной пулей при случайном выстреле вверх на полигоне с расстояния около трех километров. Пуля описала крутую баллистическую траекторию и попала в надплечье, уже падая сверху. Ранку на месте обнаружения трупа никто не принял за огнестрельное повреждение, и только при вскрытии в левой плевральной полости была найдена винтовочная пуля, которая пробила плечевой сустав и левое легкое.

В моей практике в 1979 году встретилось нечто подобное.

В середине сентября 8-й класс одной из томских школ вместе с военруком отправился в тир стадиона «Локомотив». Школьники должны были выполнить предусмотренное программой упражнение «М-1» — стрельба из малокалиберной винтовки на дистанции 50 метров лежа.

Такие походы всегда вызывают у ребят массу эмоций. Школьники пришли в тир и начали по очереди стрелять. Один из мальчиков выполнил упражнение и, отойдя к свободной бойнице в стене тира для стрельбы стоя, наблюдал за тренировкой спортсменов-стрелков.

Класс отстрелялся, и военрук скомандовал построение, чтобы объявить результаты. Однако мальчик (назовем его Володей) продолжал стоять, опершись правым локтем на край бойницы. Его окликнули раз, другой — он не отвечал. Военрук, подойдя, тронул мальчика за плечо, и тот, как подкошенный, упал. Возникла паника, вызвали дежурившего на стадионе врача, который и констатировал смерть.