Виктор Маслов - Земля тридевятая

- И впрямь, такую воду не то, чтобы пить, руки не помоешь.

Не успел Олег ее остановить, высунулась из болота зеленая длинная лапа, ухватила девушку за лодыжку, потащила в топь. Настороже Олег был, не зевал, по сторонам не смотрел. Выхватил меч, если бы лапа не убралась, отсек бы безжалостно. А так по пальцам попал, кровью жижу болотную залил. Ахнула испуганно Утана, обеими руками в него вцепилась. В воде неподалеку булькнуло, высунулось чудище зеленое.

- Дурак, что ли? - квакнуло громко. - Ты мне палец оттяпал!

- Нечего хватать чужих женщин! - грозно ответил Олег, вытирая меч листьями и убирая в ножны.

- Беда у нас, а он железом махать надумал! - пожаловался жабень.

- Какая еще беда, - ответил Олег, - сиди себе на дне, пузыри пускай.

- Долбня ты деревенская, раньше я землю мог оболотить, сразу бы вас к себе забрал и жизнь новую дал. Теперь сижу вот, квакаю, власти у меня больше нет.

- Некогда мне с тобой разговоры разговаривать, прощай.

Квакнуло вслед неразборчиво, Олег не слушал, дальше направился. И впрямь многое здесь изменилось, прежде не удалось бы от болотного хозяина так просто отделаться, утащил бы в тину, превратил в тварей мерзких.

Часть третья

Глава первая

К вечеру набрели на деревню. Избы древесные пустые стояли. Нелюбимых Олегом ночей теперь не было, можно было спокойно устраиваться под крышей. Небо по ночам звездное, можно по звездам ориентироваться. Назвал он группу ярких звезд созвездием Деува, и впрямь, похоже, было, лапа из трех звезд протянута на север, хвост пятизвездный в сторону юга.

- Орехом поужинаем? - спросила Утана, увидев на столе в хижине несколько мясных орехов. Вспомнил Олег, как отравился однажды, а потом червя глотал. При одном воспоминании об этом его передернуло.

- Орехи лучше не трогать, - сказал он, - в лес пойдем, нарвем свежих.

Пока Утана доставала припасы, пожевал маковых зерен. Подумал, жалко будет, если чудеса после произошедшего с двигунами закончатся. Пропадет, например, связь дальняя. Внутренний компас его, дар гармии, вскоре после последних событий бесследно исчез. Предстояло теперь по землям этим тридевятым плутать, изредка ориентируясь по звездам. Связь, однако, пока действовала. Не успел приняться за еду, услышал мысли Шан. Успокоил девушку, рассказал, как первый день прошел. Велел передать Охриму, что с Утаной все в порядке. Дал бы и подруге зерен пожевать, только Охрим, целый день в кузнице занят, не до разговоров ему. В Крепости сажали руху, собирали орехи, часовые на стенах бдели. Договорились выйти на связь следующим вечером. Поужинали, легли спать. Хорошо на природе спится, так бы в городе в прежней жизни спалось! Среди ночи проснулся Олег, не понимая, сон то, или явь?

В темноте из пола выдвинулся огромный червь, уставился на него бусинками глаз. Ухват собственной персоной!

- Чего надо? - грубовато спросил Олег.

- Смотрю, кто в избу заселился.

- Посмотрел? Теперь проваливай, спать не мешай!

- Смелый ты! Раньше бы я тебя за такие речи в землю закопал.

- Мне жабень жаловался, нет у вас теперь силы.

- И то верно, нет, - показалось, что существо вздохнуло. - Сам сквозь землю хожу, других не трогаю. Прощай, человек.

- Постой, - спохватился Олег, - чего это жабень подругу мою хотел утащить?

- По старой привычке. Времена изменились, а он тем же остался, зеленым и глупым. Бывай, приятного сна.

Утром встал Олег, понять не может, приснился ему диалог, или, в самом деле, ухват наведался? Обессилела здешняя нечисть, кончилась их власть. Интересно, что с двигунами стало? Не верилось Олегу, что эти совершенные машины убийства станут плакаться в жилетку и жаловаться на жизнь.

Умылся из колодца, водичка приятная, холодная и вкусная. Орех один раскрыл, попробовал. Прошлый раз, отравившись, обратил внимание, на слабый привкус гнилостный. Этот орех оказался свежайшим, скушали один, потом второй.

- Куда дальше пойдем? - спросила Утана.

Он пожал плечами.

- Найти надо тех, кто меня позвал.

Солнце светило ярко, в бездонном голубом небе не было ни одного облачка.

Шагали они вдоль леса, к вечеру снова встретили деревню. Олег сразу ее признал, двухэтажные избы, широкие проемы окон на чердаках, только гармий видно не было. Что-то опустели деревеньки в землице тридевятой, обезлюдели! К чему бы это? Хотел было, дальше отправиться, слишком воспоминания были живы, только Утана пожаловалась, устала и ноги разболелись с непривычки, в Крепости таких дальних переходов совершать не приходилось.