Дженнифер Матье - Бунтарка

— Привет, — говорит Сет, когда мама наконец уходит. Он засовывает руки в карманы джинсов.

— Присядешь? — Я очень хочу, чтобы он сел рядом.

Сет присаживается на диван, оставляя между нами метр пространства. На нем футболка с Black Flag, которая мне так нравится. Он постукивает ногой и смотрит на экран телевизора, хотя он выключен.

Думаю, он нервничает.

— Сумасшедший получился демарш, — говорит он.

— Да, сплошное безумие.

— Да. И так круто.

Я подбираюсь к нему и легонько толкаю плечом. Он бросает на меня взгляд.

— Спасибо, что вышел с нами.

Он медленно кивает, и на его губах появляется легкая улыбка.

— Тебе стоило увидеть Митчелла после того, как ты вышла за Эммой, а остальные девушки поднялись, чтобы присоединиться к тебе. Словно кого-то вырвало тухлыми яйцами ему прямо на колени.

— Жаль, что я это упустила.

Я подвигаюсь немножко ближе.

— Он выглядел так, будто всю жизнь считал себя неприкасаемым, а теперь понял, что это не так. После этого я просто встал и вышел.

Я придвигаю свою руку к руке Сета. Провожу пальцами по его костяшкам.

— Не против? — спрашиваю я.

— Нет.

Я сплетаю наши пальцы. Его ладони слегка вспотели. Но мне все равно. Каждой волосок на моем теле встает, когда наши руки соприкасаются.

Я смотрю на него и улыбаюсь, а он улыбается в ответ.

— Мне жаль, что я вел себя как идиот, — вырывается у Сета.

Я улыбаюсь.

— Ты не идиот.

— Я не должен был сомневаться в том, что было написано на флаере. Мне нужно было постараться понять смысл «Мокси».

— Ну, мне не стоило ожидать, что ты будешь таким идеальным.

— Никто не идеален, — отвечает Сет. — Особенно я. Но я обещаю внимательнее присматриваться к тому, что не могу понять, потому что я парень.

— Ну, вот видишь, — шепчу я, когда наши глаза встречаются. — Говоришь, не идеален, но эти слова приближают тебя к этому.

Нас разделяет всего несколько миллиметров. Я чувствую его запах. Могу посчитать три веснушки на правой щеке. Я протягиваю свободную руку и касаюсь их. Потом наклоняюсь и целую его.

— Твоя мама в спальне, — говорит Сет, его голос хрипловат, а темные глаза смотрят куда-то поверх моей головы.

— Ладно.

— Ладно что?

— Ладно, тогда нам придется очень тихо целоваться.

— Очень-очень тихо? — спрашивает он, склоняясь ко мне. Мои щеки становятся горячими, а тело гудит от предвкушения.

— Экстра-тихо, — отвечаю я. Мы целуемся, и мне остается надеяться, что мама будет оставаться в спальне как можно дольше, потому что нам так тяжело остановиться.

Последний день учебного года всегда сокращают, поэтому мой последний урок одиннадцатого класса — английский с мистером Дэвисом, который объявил на этой неделе под скудные фанфары, что это его последний год в школе Ист Рокпорт Хай. Сказал, что уходит на пенсию, чтобы проводить больше времени за рыбалкой.

Я не знала, что в «Хантерс Паб», где, как известно всем в городе, обычно проводит время мистер Дэвис, разрешено ловить рыбу. Ну и ладно.

Мистер Дэвис проводит последние часы, собирая вещи в коробки и позволяя нам болтать. Люси, Сет и я соединили парты в неровный круг.

— Боже, сколько еще? — восклицает Люси, рисуя синей шариковой ручкой сердечки и звезды на руках. — Эй, Вив, — она поднимает руку, — ничего не напоминает?

Мы с Сетом улыбаемся.

— Напоминает. Я помню, как была взволнована, когда увидела твои руки в тот день.

— А что насчет меня? — спрашивает Сет обиженно.

— О, она всем уши прожужжала о том, что ты сделал это, поверь мне, — говорит Люси, и Сет смеется, а я закатываю глаза.

Громкая связь оживает, и мы слышим голос мистера Энрикеза. Мы слушаем вполуха, пока он напоминает нам освободить шкафчики и покинуть школу организованно и своевременно после последнего звонка.

— И в завершение я хочу снова поблагодарить вас за то, что приняли меня в Ист Рокпорт Хай. Жду не дождусь, когда начну руководить нашим школьным сообществом осенью. А теперь желаю вам безопасного и продуктивного лета!

После того как наш демарш и «Мокси» стали интернет-сенсацией и одной из горячих тем новостных репортажей, к разбирательству привлекли весь школьный совет. Две недели спустя честные граждане Ист Рокпорта узнали, что директор их прекрасной школы уже несколько лет тратит средства на побочные проекты, такие как футбольная программа, а не на материалы для химической лаборатории или спортивное снаряжение для женских команд. Подробностей мы не знали, но уже к середине мая директора Уилсона и его сына не было в Ист Рокпорте. Митчелл заслужил, чтобы против него выдвинули обвинения, но расследования не проводили, что нас очень рассердило. За одну ночь дом Уилсонов опустел, и во дворе перед ним появился знак «На продажу». Когда мама утром зашла в мою спальню и прочла новость о том, что директора Уилсона сместили с должности, я кубарем скатилась с кровати от возбуждения и радости.