Леонгард Франк - Избранное. В 2 т. Т. 2

Мартин сгребал навоз. После того как возле каждой коровы выросла большая куча, он начал разговор:

— Ты ее вчера видел? Матильду?

Работник вывез тачку из коровника и сбросил навоз в яму. На дворе было холодно и еще совсем темно. От теплого навоза подымался пар. Работник вернулся с порожней тачкой, уложил на нее груду навоза, разровнял ее вилами и ответил:

— Да.

Потом он вывез еще десять тачек и, в свою очередь, задал вопрос:

— А ты встретился с Астрой?

Оба парня постелили в стойла свежую солому и засыпали в кормушку сено. Сорок две коровы громко захрустели, опустив морды. Мартин еще раз обошел всю кормушку — он хотел удостовериться, что каждая корова получила свою порцию, не больше и не меньше других, — и сказал:

— Она была в кабачке на лугу.

Работник сел доить корову, которая стояла последней у дальней стены, а Мартин — ту, что была у самого входа. Когда через несколько часов парни снова встретились, — теперь они доили коров, стоявших рядом, — Мартин сказал:

— Удивительное дело.

После того как работник отнес на молочную ферму последнее ведро молока и возвратился обратно, они закончили разговор об Астре и Матильде, начавшийся в четыре часа утра.

Работник сказал:

— Да, да.

Было уже восемь часов.

Образцовый коровник с цементной кормушкой и таким же полом, с электрическим освещением был построен недавно. Его хозяин, отец Мартина, слыл в деревне первым богачом и любил повторять: «Деньги идут к деньгам». Мартина он задумал женить на богатой вдове из соседней долины-счастливой обладательнице большой фермы, восьмидесяти, а то и ста тысяч франков наличными, но малость криворотой. В этот день богач отправился к вдове, чтобы получить ее согласие на брак, и вечером после ужина сообщил сыну:

— Она согласна. И у нее сто тысяч.

В последний раз, когда с гор обрушилась лавина и погребла под собой две семьи, Мартин принял участие в спасательных работах, много часов подряд он подвергался смертельной опасности. Для всех, кто его знал, в этом не было ничего удивительного. Но отца своего Мартин боялся как огня. Он ни слова не сказал старику, впрочем, тот и не ждал ответа. У самых дверей отец еще успел объявить, что свадьбу сыграют следующим летом, как только Мартин вернется с военного сбора.

Работник по-прежнему приходил к матери Матильды каждое воскресенье, всегда в одно время — после вечерней дойки, и просиживал часок-другой на лежанке. Однажды хозяин спросил его, хочет ли он пасти в этом году коров на горных пастбищах, но работник ответил, что предпочитает рубить лес. У отца Мартина был лес, и он поставлял шпалы железной дороге.

Другой парень погнал скотину на горные пастбища. В тот вечер работник снова примостился на лежанке, мать сидела на диване и вязала, а Матильда читала за столом «Страдания юного Вертера». Она пыталась сдержать слезы, но в конце концов ей все же пришлось вытащить носовой платок.

Весь второй этаж их громадного дома пустовал. И хоть у матери было пастбище, коровник на двенадцать коров уже много лет стоял заколоченный. Мать размышляла: «Нельзя отказывать этому парню так, здорово живешь, что-что, а работать он умеет. Матильда с ним не пропадет, она будет обеспечена».

Но стоило ей взглянуть на Матильду, как в ней пробуждалось чувство, которому она не могла найти объяснения: ее девочка создана для лучшей участи. Погруженная в свои мысли, мать механически перебирала спицами, и вдруг на старой груше в саду распустились цветы персика и тотчас исчезли. Это также было необъяснимо.

«Учитель говорит, чтобы я послала Матильду в Париж или в Лондон учиться. Какая чепуха».

Мать поднялась. Вслед за ней, как всегда, встал и работник. Мать знала: достаточно одного ее взгляда, чтобы парень забыл к ним дорогу. Но она скорее подожгла бы свой дом, чем нарушила неписаные законы гостеприимства, которые их деревня чтила вот уже шестьсот лет. Столько же, сколько она стояла в этой долине.

В горах фруктовые деревья цветут поздно. В июне яблоки бывают еще совсем маленькие, не больше зеленых ягод терновника. Зато в июле даже на самых старых елях вырастают молодые нежно-зеленые побеги длиной в палец, и над лугами стоит сильный и теплый аромат лета.

Матильда пошла в этот день с матерью в цирк. Рано утром, еще лежа в постели, девушка вдруг увидела на дальнем перевале повозки маленького бродячего цирка: они медленно ползли по дороге — изящные фигурки, как бы вырезанные из черной бумаги, неторопливо двигались по серому небу.