Петр Мохирев - Ссыльный край

Мы сидели в нашем доме за столом, и пили чай с ещё горячими шаньгами, а мама всё расспрашивала гостей.

– Как же вы сюда решились приехать, ведь десять лет уже, как окончили школу здесь. Володя, ты сразу же после школы уехал и ни разу в родной посёлок не приезжал.

– Да, уже десять лет прошло, а посёлок всё равно родной, я ведь здесь родился и всё детство прошло в Ворогово, сильно сюда тянет, вот и приехал посмотреть, да и Люба захотела увидеть, где я родился, я ей много рассказывал про наши места. А как посёлок сильно изменился, расстроился, причем, раньше он растягивался вдоль Енисея, а теперь в основном растёт вширь, уже всё побережье Шара застроили. Мы там когда-то уток стреляли, Петя, а ты же ведь не здесь родился, вы откуда-то приехали?

– Я родился в Осиново, мы оттуда приехали, давно уже нет той деревни, только в памяти бывших осиновских жителей она и осталась.

Мама увидела, что молчит Володина жена и заговорила с ней.

– Люба, а тебе понравился наш посёлок?

– Да, посёлок красивый, большой, мы с Вовой его в первый же день весь обошли, много домов новых построено, вот только грязь на улицах, без сапог никуда не пройдёшь, да что ж теперь, в деревнях асфальт не кладут.

– Грязь – явление временное, весной да осенью, мы её и не замечаем, а строятся люди много, вон в верхнем конце посёлка все места уже заняты под строительство до самой Поварёнки. Я всё говорю Пете, чтобы тоже место себе застолбил, может, построится, да сюда жить переедут с семьёй, и мне бы было веселее.

Володя этого не смог вытерпеть.

– Да не поедет он сюда, он работает мастером лесозаготовительного участка с объёмом в сто тысяч кубометров, а здесь готовят всего от силы сорок и никаких перспектив.

– А ты в городе Володя ничего, прижился?

– Уже привык тётя Зина, родители еще, когда здесь работали, квартиру на правом берегу купили, и как только я окончил школу, сразу же и переехали, сёстры ещё раньше уехали и там замуж повыходили. Меня-то сразу в армию забрали в Красноярске, на Дальнем Востоке служил, потом институт, работа на кафедре.

– Все ваши одноклассники куда-то поразъехались, здесь я мало кого и вижу.

– Да, все наши поразъехались кто куда, от Якутии до Урала, здесь, однако человека три и осталось, так часто бывает в деревнях, молодёжь тянется в город.

– И многие же институты закончили?

– Из парней многие, почти все, у нас в классето в основном девчонки были, четырнадцать человек, а парней всего семь и старостой девочка была и заводилами во всех школьных мероприятиях девчонки были. А вот высшее образование они почему-то получать не захотели, только двое из них и закончили вуз. Зато дружить они раньше начали, в десятом классе вовсю уже с эльтоновскими парнями гуляли. – И на вопросительный взгляд Любы пояснил.

– Это теплоход у нас есть такой буксирный – «Эльтон», место стоянки у него здесь, в Ворогово, то плоты помогает сопровождать на этом участке, то караваны с баржами, иногда и сутками стоит, уткнувшись в берег, вот парни и гуляют с местными девчонками.

Люба лукаво улыбнулась.

– Ну, а вы куда смотрели, ухажёры?

– Да не смотрели мы на девчонок ещё тогда, вон с Петей с ружьями уток да рябчиков по кустам гоняли.

Заступаясь за нас, в разговор вмешалась мама.

– Люба, девчонки ведь взрослеют раньше, чем мальчишки, поэтому и гулять они начинают раньше, да ещё с более взрослыми парнями.

Мы с Вовкой и в самом деле лазили вместе по кустам с ружьями с восьмого класса и с нетерпением ждали открытия весенней и осенней охоты. Он рос высоким худым парнем, с длинными ногами, по характеру был весьма скромным и даже стеснительным, может, поэтому и в классе был тих и незаметен. Не слишком он изменился и за прошедшие десять лет, у него стал больше выделяться лоб, появились на висках залысины, да стал более разговорчив и общителен. Отец у него долгое время работал начальником Вороговского лесопункта, был в посёлке весьма уважаемым человеком, может по его стопам и пошёл учиться Володя в Сибирский технологический институт – кузницу кадров послевоенного времени для всей Сибири.

Туман медленно отступал, он уже не стоял сплошной стеной и не давил на нас всей своей неощущаемой массой, он стал рассеиваться и давать просветы. И вот, выбрав окно, когда вдали чёрным пятном появилась другая сторона Енисея, мы оттолкнули тяжёлую лодку и на стареньком отцовском стационарном моторе поехали за реку. Ближе к противоположному берегу туман нас всё-таки прихватил, навалился всей своей стеной на нас и на лодку. Берег был рядом, но мы всё равно промахнулись и очутились гораздо ниже по течению, чем нам надо было быть. Зато вдоль берега подниматься уже не столь проблематично, берег в тумане просвечивал тёмными пятнами, да и закручивающиеся на воде воронки от подводных препятствий указывали направление течения. Мы подъехали к месту, здесь за косой, у каменного берега, у меня стояли две сети, привязанные за пучок травы и растянутые друг за другом от берега в реку. Я сел за вёсла, а Володя с азартом заядлого рыбака принялся обеими руками перебирать сети. Попались нам одна щука, один язь, и в самом конце последней сети, там, где было поглубже, запуталась рыбка покрупнее. Люба, увидев такой улов, всплеснула руками.