Элисон Скотч - Мелодия во мне

– Хотелось бы мне, чтобы я ответила вам: «красный».

Лив нахмурилась.

– То есть чтобы моей первой ассоциацией на слово «любовь» был бы красный цвет. Чтобы именно он характеризовал мое отношение к мужу, к отцу. Хочу быть страстной, хочу получать удовлетворение от своей любви. Я же пообещала себе самой, что новая Нелл будет именно такой.

– Любовь приходит и уходит… Как и все в этой жизни. Приливы и отливы, жара и холод… Ну и так далее.

– Понимаю! Конечно, я отдаю себе отчет в скоротечности чувств.

– Супружеская жизнь переживает многие бури и штормы, в том числе и супружеские измены, – замечает Лив наставительным тоном. – Вопрос в другом. Может ли одна сторона простить измену от всего сердца? А вторая – может ли она искренне покаяться и попросить прощения?

– Легко сказать – простить! – тут же возражаю я. – Ведь я ничего не помню из того, что происходило между мной и Питером. Приходится верить ему на слово, опираться лишь на то, что он мне сам рассказал. А без осознания собственного прошлого как я могу ему доверять? Как мне строить свою будущую жизнь с таким человеком?

– А что, если вам перестать заниматься самоедством? Хотя бы на какое-то время… – Лив нервно заерзала в своем кресле.

– Самоедством? Но у меня аналитический склад ума, я все и всегда анализировала… Так, по крайней мере, твердят мне все мои близкие. А значит, я и сейчас не могу остановиться. Анализирую снова и снова то, что случилось.

– Но вы же сами говорили мне, что хотите стать другой ! Вот и попробуйте в своих размышления использовать какую-нибудь другую тактику.

– Какую… другую? Просто перевернуть страницу и жить дальше?

– А почему бы и нет? – пожимает она плечами, хотя я сразу же поняла, что ее совет отнюдь не случайный и дает она мне его намеренно. – Попробуйте прожить хотя бы неделю просто так, как живется, ни о чем не думайте, живите себе день за днем, не слишком обременяя себя вопросами. А там посмотрим, что из этого получится. Вам будет комфортно существовать в таком режиме? Ничто не будет вас напрягать, мучить, действовать на нервы? Вдруг у вас получится, и тогда вы сумеете отыскать более подходящую, выражаясь вашими словами, ассоциацию для описания любви. И на смену бежевому цвету придут другие, более яркие и живые краски.

– На словах-то все просто!

– Да и в жизни тоже не архисложно. Конечно, это не панацея от всех ваших зол. Но, учитывая, что мы с вами переживаем этап реабилитации, в чем-то это нам поможет, – обещает мне Лив. – Не сомневаюсь! Вполне возможно, вы не только прошибете свою эмоциональную стену, но мы вместе с вами перелезем и через стену вашей амбивалентности, сумеем избавиться от двойственного отношения ко всему, что было и что есть.

– Получается, что тогда включатся и другие механизмы моего сознания?

– Вполне возможно. В любом случае принцип «живи, как живется» спровоцирует совсем иную вашу реакцию, когда через неделю или две я снова назову вам слово «любовь».

– Шаг за шагом… с черепашьей скоростью.

– Да, именно так! Шаг за шагом… Давайте вначале научимся ходить, а уже потом начнем бегать.

К пятнице я почувствовала, что действительно смогла по-настоящему расслабиться несколько раз и мой возбужденный мозг почти перестал метаться в поисках обратной связи. Лив прописала мне какое-то снотворное, которое, по ее словам, должно помочь снять это внутреннее напряжение. И действительно, четыре ночи я спала как убитая. Утром даже не могла вспомнить, что мне снилось ночью. Словом, впервые за все то время, что минуло после авиакатастрофы, я отдохнула и выспалась как следует. Я даже не выказала ни капли раздражения, когда мама прислала мне экспресс-почтой коврик для занятий йогой и ее домашние приготовления – блюда, не содержащие глютена. И с Самантой тоже поболтала почти весело. Та после некоторых колебаний поделилась своей последней новостью: они все сейчас заняты подготовкой вечеринки в честь одной из наших общих подруг, которая вот-вот станет мамой. В тот момент я даже выбросила из головы невеселую мысль о том, что случилось со мной, но тут приходит очередная СМС от Питера, и в голове пулей проносится имя. Джинджер! К счастью, проносится и тут же улетучивается. К Дню труда, то есть к первому понедельнику сентября, исполняется ровно месяц, как я вернулась домой. Сама удивляюсь порой, как же внешне легко я приспособилась к этой новой жизни. Отбросила все в сторону и просто живу, как живется . Хотя такое существование – это ведь тоже своего рода выбор, попытка расцветить палитру жизни новыми красками.