Элисон Скотч - Мелодия во мне

Лив слушает меня, не перебивая. И только после того, как я пересказала ей последнюю реплику мамы, она заговорила:

– Интересно! Вы впервые коснулись того, как вы общаетесь со своей матерью. Складывается впечатление, что ваша мама до сих пор обращается с вами, как с ребенком.

– Именно так! – соглашаюсь я, предусмотрительно умолчав о том, что это и есть стратегическая линия поведения моей матери по жизни. А еще она любит к месту и не к месту повторять свою излюбленную фразу: «Гордись собой, детка!» Боже! Какие же мы с ней разные!

Лив улыбается и небрежным движением руки скручивает свои длинные светло-пепельные волосы на затылке в один пук и закрепляет их резинкой, предварительно стянув ее с запястья. Она молода, пожалуй, одного возраста со мной… Чуть старше, чуть моложе. С ней легко общаться. Хотя, наверное, коммуникабельность – это одна из составляющих ее профессии. Она что-то помечает у себя в блокноте по ходу нашей беседы, а я в это время мысленно напеваю ее имя на только что выдуманный мотив. «Лив! Лив! Как же мне дальше жить? Ливи! Ливи! Что ты собираешься дальше делать со мной?»

Но вот она откладывает в сторону ручку.

– Хотя это наша первая встреча, я рада отметить ваше чувство юмора. Оно осталось при вас, несмотря на все пережитое. Это очень хорошо! Умение радоваться, пожалуй, самое важное в жизни.

– Едва ли я рискнула бы охарактеризовать себя как особу, умеющую радоваться.

– А как бы вы себя охарактеризовали?

Я откидываюсь на спинку кресла и задумываюсь.

– Даже не знаю! Но радость… радостные эмоции… Пожалуй, это последнее, что пришло бы мне на ум.

Мысленно я вспоминаю, как несколько недель тому назад вопрошала свою лучшую студенческую подругу Саманту о том, что именно делало меня счастливой. Что-то же делало! Но кто знает что?

– Тогда давайте будем учиться радоваться жизни вместе, – предлагает мне психиатр. – А еще, как вы смотрите на то, если мы поставим себе одну такую маленькую цель? Попытайтесь охарактеризовать себя как личность. Кто вы сейчас в жизни?

– То есть вы хотите сказать, кем я была?

– Нет! – роняет она коротко. – Кто вы сейчас! Хотя, конечно, прошлое нам тоже пригодится для достижения этой цели. – Женщина откручивает крышку на бутылке с водой и делает глоток-другой. – Эти две характеристики, прежняя и нынешняя, – они могут не совпасть друг с другом. Это важно понять. Немного пугает, да? Но это очень важно, очень!

– Но вся эта прежняя ерунда… я имею в виду свою прошлую жизнь… Я вспомню ее? Вернется ли ко мне моя память, независимо от того, какой я стала сейчас?

Сама мысль о том, что мое прошлое навеки похоронено, закрыто от меня какой-то глухой, непроницаемой стеной, тут же вызывает тошнотворный спазм.

– Отвечу вам почти в духе вашей мамы. Я согласна с ней в том, что память – это замечательная вещь .

Лив снова закрывает бутылку и ставит ее на пол, рядом с ножкой кушетки.

– А потому, то, что случилось с вами, – продолжает она развивать свою мысль, – это прорыв. Что замечательно уже само по себе. Ваш мозг саморегулируется, он пытается восстановить оборванные связи.

– А если речь идет о таких связях, о которых никто даже не подозревает? К примеру, ни мама, ни моя сестра не могут вспомнить того эпизода, который всплыл в моей памяти. Вдруг это никакое не воспоминание, а чистейшей воды фантазия? Что тогда?

– Такое тоже вполне возможно. Хотя лично я в этом сильно сомневаюсь. Вы ведь сами сказали, что восприняли все как некое дежавю, то есть что-то такое, что имело место в вашей реальной жизни. Не стоит начинать переубеждать себя или внушать себе, что это был самообман. Ведь ваше воспоминание – оно было четким, ясным, почти осязаемым. Вполне возможно, оно сложилось из множества кусков, из фрагментов самых разрозненных воспоминаний. И тем не менее в этом что-то есть ! Не преуменьшайте значения своего первого шага на пути к обретению памяти.

– Сказать по правде, глядя на свою нынешнюю жизнь, я едва ли смогу заняться преуменьшением чего бы то ни было.

Звонит телефон. Включается автоответчик. Еще один репортер оставляет свое сообщение, адресованное мне.

– Прошу простить меня! – говорю я извиняющимся тоном. – Но нам звонят без конца, и главным образом вот с такими же просьбами. Не понимаю, почему их не удовлетворяет традиционный для таких случае ответ: «Без комментариев». В следующий раз, когда попаду в такую же переделку и снова потеряю память, посоветуйте мне, чтобы я не напрягалась впустую, пытаясь вспомнить номер своего телефона.