Луиза Эрдрих - Лароуз

Мощным подачам Джозетт положил конец перерыв, которого потребовал тренер «Планет», и Мэгги почувствовала, что энергетика на площадке изменилась. Девочки из резервации пригнулись, подбадривая друг друга, передавая по кругу «Кричим, кричим, кричим» , чтобы не забывать использовать голос. На подачу встала Брейлин. Широкоплечая, пышнощекая, с густо накрашенными готическими глазами, она не смотрела на Мэгги и, похоже, не целилась в нее, но Мэгги все равно была начеку. Брейлин явно собиралась заработать на ней очко. Мяч, похоже, завис, Мэгги готова была в этом поклясться, а потом изменил направление. Кровь бросилась ей в лицо. Но она знала этот трюк Брейлин и была к нему готова. Она смотрела, как рука соперница бьет по мячу, и видела, где он должен изменить траекторию полета. Мэгги была на месте, но мяча там не оказалось. Это означало очко в пользу противника. Раздались крики родителей, поддерживающих «Планеты». Родители Мэгги были напряжены и молчали. Она качнулась из стороны в сторону и вернулась в игру.

Мэгги не отрывала взгляд от подачи и с трудом подняла почти с пола мяч, который Джозетт, упав на колени, переправила Даймонд. Но «Планеты» отбили атаку, и начались долгие упорные и нелегкие распасовки, чудом спасавшие положение, и невероятные атакующие удары. Им противостояли впечатляющие блоки над сеткой, сводившие родителей с ума. Они вскакивали, задыхаясь, кричали, но это столпотворение носило дружественный характер. К тому времени, как Реджина наконец выиграла противоборство с Кристал, все были в хорошем настроении. За исключением Кристал, которая прошипела в адрес Реджины:

— Драная веснушчатая кошка .

Реджина отвернулась и произнесла:

— Чумовая .

Игроки встали на позиции, и хотя «Воины» по-прежнему выигрывали пять или шесть очков, этот счет дался им нелегко. Удача была на их стороне, и это заставляло родителей «Планет» недовольно ворчать. «Воины» выиграли в первых двух сетах. Потом «Планеты» переломили игру, и перевес оказался на их стороне. Так продолжалось еще два сета. Пришлось играть тай-брейк, пятый сет.

Большинство волейбольных игр проходили в острой борьбе, но оставались дружескими, победа давалась за счет более высокого спортивного мастерства. Тренер Дьюк даже рассылал по домам кодекс поведения, который участницы его команды и их родители должны были подписать. Но во время четвертого сета начались резкие удары, еще более резкие взгляды, раздалось несколько глумливых воплей, после каждого завоеванного очка девочки принялись самодовольно выкрикивать «Дай пять!» и хлопать друг друга в ладоши высоко поднятыми руками. К финальному сету этот недобрый настрой заразил весь зал. Нола знала, кто из родителей болел за какую команду. Не было слышно ни примирительного ворчания типа «Хороший удар!», когда команда соперников набирала очко, ни добродушного подтрунивания. Нола вопила во все горло, но сдерживала злорадное ликование, когда другая команда ошибалась, как советовала выданная тренером листовка. И она пыталась не оспаривать решения судьи при попадании мяча в ограничительную линию. Старалась не кричать «аут», когда думала, что знает лучше, чем игрок, где упадет мяч. Она пыталась, как просил тренер, не позорить игру под названием «Волейбол».

Нола сунула в рот виноградину. Та ее разочаровала. Жесткая безвкусная кожица, водянистая с химическим привкусом мякоть. Она попробовала еще одну. Мэгги не подавала и продолжала оставаться в играющем составе. Теперь настал ее черед. Девочки из «Воинов» потеряли первые два очка. Эта подача должна была остановить наступательный напор «Планет». Какое давление! Почему Мэгги? Питер выкрикнул что-то ободряющее, но Нола хранила молчание. Она пристально смотрела на дочь в надежде, что сила ее любви принесет той удачу.

Мэгги попала в сетку. Расстроенная мать положила руки на колени. Они казались безжизненными, как пустые перчатки.

Родители кого-то из соперниц, сидящие сзади, уткнувшись коленями в спины Равичей, злорадно захихикали. Питер остановил Нолу, когда она обернулась, и приобнял ее.

— Не связывайся, дорогая, — произнес он, уткнувшись в ее волосы.

При следующей подаче «Воины» были спокойны и полны решимости. Тренер велел им дышать ровно, собраться и подбадривать друг друга хлопками высоко поднятых рук, даже если очко получал противник. Его теория была основана на феномене, который в спорте называют «слияние разума», своего рода телепатической технике, когда сознание игроков становится единым целым и каждый ощущает, что его поддерживает вся команда. Но Нола видела только, что Мэгги находится в трудном положении. Прямо на линии огня. Тревожное рыдание сотрясло грудь матери.