Луиза Эрдрих - Лароуз

— Эй, Равич, иди сюда, — сказал он после тренировки. — Ты прибавила несколько дюймов в прыжке. Наверное, тренируешься?

Она рассказала о своем столбе с меловыми отметками. Тогда он посоветовал ей специальные упражнения для прыжков.

Тренер объяснил, как делать приседания и прыжки для тренировки лодыжек, рекомендовал подъемы на скамью для тренировки ягодичных мышц и бицепсов бедер, а также показал, как выполнять его любимое упражнение — прыжки в квадрате, обозначенном четырьмя метками. Тренер Дьюк любил вдохновлять своих подопечных. Ему нравилось, когда дети работают над тем, чтобы улучшить свою игру. То, что Мэгги поставила себе цель усовершенствовать прыжок и тем компенсировать свой небольшой рост, так обрадовало тренера, что он тем же вечером позвонил ее родителям.

К телефону подошел Питер, и когда мистер Дьюк представился, у Питера защемило сердце. Он был уверен, что Мэгги выгонят из команды. Но нет, он ошибся. Это был первый случай, когда из школы Мэгги звонили, чтобы ее похвалить.

Теперь по вечерам ее освобождали от обязанности накрывать на стол. Этим занимались Питер и Лароуз, а Мэгги шла в сарай, чтобы выполнять упражнения и тренировать прыжки. Пес сидел в дверном проеме, глядя не отрываясь, как она безостановочно скачет, словно на «кузнечике» [225] «Кузнечик», также известный как «пого-стик» (англ. «пого», акроним от «Польманн и Гоппель», названия немецкого завода, производившего этот снаряд, плюс слово «стик», палка) — устройство для совершения прыжков, состоящее из пружины, ручки, педалей и основной платформы. . Сначала она выдыхалась через пять минут. Затем через десять. Потом пятнадцать, двадцать. Темнело рано. Она включала в сарае свет и принималась массировать ноги. Становилось холодно. Мэгги надевала парку и теплые тренировочные брюки, согревая ноги, чтобы их не сводила судорога. Ее мышцы стали твердыми, как пружины. Она отрабатывала подачу — бегала, прыгала, на высоте прыжка посылая мяч в пса, который всякий раз уворачивался, так что ей ни разу не удалось попасть ему в голову.

Однажды, когда Мэгги таким образом играла с собакой, ей пришло в голову, что если бы у нее был достаточно острый нож, то при высоте, которая теперь ей покорялась, она могла бы в прыжке перерезать веревку. Ее мать падает, задыхаясь. Мэгги в отчаянии пинает ее. Мэгги так и видела, как все это происходит. Потом она услышала голос зовущей ее матери:

— Выключай свет в сарае. Иди к нам. Скорей, Мэгги. Пора ужинать. Еда остывает.

— Мевинжа [226] Давным-давно (оджибве). , мевинжа, — начала Игнатия свой рассказ сразу после того, как первый мягкий снег накрыл землю белым одеялом, отделив мир живых от мира мертвых. — Это было давным-давно. Еще до начала времен. Тогда все сущее могло говорить, и люди обладали необычной силой. В те годы в лесу жил один человек с женой и двумя маленькими сыновьями. Дела у них шли хорошо, всего им хватало. Но однажды, приготовившись выйти на охоту, муж заметил, что жена надела белое кожаное платье, воткнула в волосы перо и повесила костяные серьги — короче, постаралась украсить себя, как только могла. Сначала он подумал, что жена старается угодить ему, но, вернувшись с санями, полными мяса, увидел, что на ней опять повседневная одежда. Он заподозрил неладное. В следующий раз, когда он готовился пойти на охоту, его жена вновь нарядилась. Тогда муж вернулся и спрятался, а когда жена оставила сыновей одних и отправилась в лес в своей лучшей одежде, тайно последовал за ней. И вот подходит она к дереву. Он смотрит. Она ударяет по дереву три раза. Из дерева выползает змей. Большой. Да, огромный змей. Жена и змей начинают заниматься любовью. Мужчина видит их вместе и думает: вот так дела, она любит этого змея больше, чем меня.

— Ну что ты ему рассказываешь!

— О, заткнись, Малверн.

Обе женщины, нахмурясь, уставились друг на друга. Наконец Малверн кивнула в сторону Лароуза и слегка пошевелила губами, а Игнатия тут же перевела:

— Обрати внимание, Лароуз, змей и женщина хотят держаться за руки, но у змея нет рук. Они хотят целоваться, но у змея нет губ. Им остается лишь обвивать друг друга.

Игнатия обхватила себя руками, желая показать Лароузу, как это происходило.

— Что это за история? — спрашивает Лароуз.

— Священная, — отвечает Игнатия.

— О-о-окей-й-й, — протянул Лароуз, перенявший это «о’кей» скептически настроенного восьмилетнего мальчугана у малолетних умников из ситкомов.