Луиза Эрдрих - Лароуз

— Я не могу сдержать слез! Никак не могу до конца осознать то, что вы сказали. Вы прожили здесь столько времени и много чего сделали. Священники тут не задерживаются, но вы остались. Люди вас любят…

Она смотрит на спутавшуюся тесьму, не понимая, как ее клубок попал к ней в руку из сумочки, ошеломленная потоком собственных слов. Что именно она хотела сказать?

— Что я сказала?

— Не знаю, но я в вас влюбился, — говорит отец Трэвис.

Она тяжело усаживается в пластиковое кресло.

Невдалеке Лароуз по-прежнему тренирует свои удары. Пронзая воздух со все возрастающей яростью, он ничего не слышит. Все остальные ушли, так что никто не видит, как священник встает перед ней на колени и подает большой белый платок, который держит при себе на случай чрезвычайных ситуаций вне кабинета. Эммалайн расправляет его, прикладывает к лицу, прижимая к вискам, и плачет под ним. Сейчас это не вызывает сомнений. Она действительно плачет. Отец Трэвис ждет знака свыше. Он начал поступать так, еще когда был солдатом. И делал это с тех пор, как стал священником. Встать на колени, ожидая знака. Это получается у него так естественно. Он едва замечает, что делает. Всю свою волю он сосредотачивает на том, чтобы не взять обратно свои слова и не начать извиняться за сказанное. Он отдается во власть Эммалайн.

— Это несправедливо, — раздается из-под платка ее голос.

Лароуз по-прежнему сражается с невидимыми врагами. Он лупит манекен для отработки ударов с такой силой, что тот мотается из стороны в сторону. Этот удар для Тайлера, другой для Кертанза Писа, а вот пинок для Брэда. Лароуз разворачивается, чтобы пригвоздить Багги. Мощь его атаки отбрасывает их назад. Ошеломленные, они приземляются, корчась, на спортивные маты, пытаются что-то пробормотать. Один из них подкрадывается сзади. Но Лароуз умеет видеть спиной! Бах. Трах. Тушите свет.

Как может узнать восьмилетний мальчик, где тусуются ученики средней школы? Да еще белые? В городке, расположенном вне резервации? Туда ведет магистраль, но у него складывается впечатление, будто его дом и Плутон разделяет глубокое ущелье. Он спрашивает у Кучи, но брат вообще не знает, кто они такие. Он спрашивает у Джозетт, но та не удосуживается ответить. И почему-то поднимает брови. Как и Сноу. Они уставились на него жутковатым взглядом, словно замороженные, пока он не начинает пятиться к двери.

Он спрашивает у Холлиса.

— Эти отморозки? А в чем дело?

У Лароуза нет готового ответа.

— Один из этих парней что-то тебе сделал?

— Нет.

— Похоже, что-то случилось.

— Нет.

— Давай. Ты можешь мне рассказать.

— Ничего не случилось.

— Тогда почему ты спрашиваешь?

— Мне просто интересно.

— О’кей, значит, ничего не случилось. Тогда тебе ничего не нужно знать об этих парнях, кроме того, что от них лучше держаться подальше.

— Понятно.

— Я не шучу.

Холлис внимательно следит за Лароузом, когда тот выходит из их спальни. Странно, что мальчишка спрашивает про этих парней. В частности, про Кертанза, этого чертова придурка, который пытался закадрить Сноу, спросив, не хочет ли она покататься в его ржавом фургоне с матрасами вместо задних сидений. Или про Багги, этого ненавидящего индейцев подонка, который после того, как они в футбольном матче разбили команду Плутона в пух и прах, назвал Уэйлона чмошником, проходя мимо него. Уэйлон рассмеялся и показал Багги кулак. Тогда Багги подскочил к нему и заверещал, обращаясь к своим друзьям:

— Он хочет снять с меня скальп! Эта индейская задница собирается снять с меня скальп!

Уэйлон так разозлился, что мог убить Багги и сесть в тюрьму, а потому лишь оттолкнул его и сел в свою машину.

Ну, и все такое. Тайлер — хотя, может, Багги, — в общем, один из этих двоих, однажды назвал Джозетт «скво» [224] «Скво» — женщина, принадлежащая к роду индейцев, проживающих на территории США. Однако многие считают, что это слово обозначает женский половой орган. , и она уже собирается убить его, или их обоих, или одного из них, но Холлис хочет добраться до этих ребят первым.

Постановка блока или режущий удар в любом месте площадки невозможны без высокого прыжка. Он решает все дело, если ты невысокого роста.

Это сказал Мэгги тренер Дьюк.

В сарае Питер сделал мелом пометку на столбе, оставшемся от старого стойла. Вначале высота, на которую она могла прыгнуть, подняв руки, была всего на пару дюймов выше воображаемой сетки. Но каждую неделю она ее ненамного увеличивала. Тренер Дьюк это заметил.