Николае Русу - Лия

Я долго, напряженно думал, но все напрасно. Я глядел на соломенную шляпу коренастого мужчины, сидевшего передо мной, и по-прежнему ничего не мог вспомнить. Словно кто-то отнял у меня память. Без какой-либо определенной цели я стал разглядывать узор шляпы… шляпы… Да! Ну конечно же!

Это она, девица из шляпной секции, она произнесла эти слова! Она сказала их насмешливо, вкладывая в них совсем иной смысл, но это была именно она. И внезапно я ясно увидел перед собой ее смуглое лицо, таинственные глаза…

Я твердо решил, что сразу же по приезде попрошу командировку в этот приднестровский город. Любопытно, отложила ли она для меня шляпу? То есть не для меня, а для деда.

Неделю спустя, сойдя с поезда, я решил пройтись по главной улице городка. На мгновение задержавшись у киноафиши, я двинулся дальше в сторону универсального магазина. Когда я проводил ревизию на мясокомбинате, в последний день, уже после того как был подписан заключительный акт, мне внезапно пришла в голову мысль, которая не давала мне покоя. На этот раз я приехал, чтобы проверить молокозавод, где, как я верил, мне, наконец, повезет, и я сумею вывести на чистую воду хотя бы одного мелкого жулика.

Перед тем, как пойти на завод, я решил заскочить в магазин и узнать, поступили ли в продажу нужные мне шляпы. По правде говоря, меня интересовал не столько этот головной убор, сколько хотелось повидать ту вздорную девицу, которой таким странным способом удалось завладеть моим воображением. Я был уверен, что эта слабость — всего лишь мимолетное увлечение, но все же не хотелось от него отказываться. Кроме того, мне казалось, что и она хочет меня увидеть. Это была ничем не обоснованная иллюзия, плод моего возбужденного воображения, однако мне хотелось в него верить.

Подойдя к магазину, я дернул за ручку, по рассеянности не обратив внимания на то, что двери заперты. Понедельник — нерабочий день. Я повернулся и пошел в гостиницу, снять номер.

Мне хотелось закончить ревизию раньше срока и, сэкономив таким образом хотя бы пять дней, отдохнуть недельку на берегу Днестра. Поэтому уже в первый день я с головой ушел в работу. Я выходил из бухгалтерии, где работал с финансовой документацией, когда на улице уже было темно. Быстро шел в ресторан, ужинал и только в одиннадцать вечера мог свободно вздохнуть. На главной улице, соединяющей вокзал с домом культуры, было еще много людей, которые по привычке допоздна прогуливались по этому уютному и ухоженному проспекту.

Из-за того, что я очень поздно заканчивал работу, мне никак не удавалось зайти в магазин. Однако, по правде говоря, я не слишком расстраивался по этому поводу: ведь после ревизии у меня будет для этого достаточно времени. И чтобы оттянуть «радость встречи», я откладывал ее на самый конец командировки, когда у меня будет несколько свободных дней. Тогда уж я вправлю мозги этой самоуверенной девчонке.

Однажды вечером я, как обычно, прогуливался по главной улице. Молодые люди парами или группами проходили мимо меня. В большинстве это были девушки, работавшие на местном комбинате. Короткую прогулку от вокзала до Дома культуры я всегда проделывал в одиночестве и часто ловил на себе любопытные взгляды. На этот раз, прямо напротив кинотеатра, я вдруг почувствовал на спине мурашки. Сделав еще несколько шагов, я резко повернулся. В нескольких шагах от меня замерла тень, затем она в два прыжка скрылась за густой кроной декоративной шелковицы.

Мне удалось рассмотреть, что фигура моего преследователя была легкой и гибкой. Я не спеша направился с безразличным видом к дереву, за которым тень исчезла, и почувствовал, как неистово застучала кровь в висках. Ни за первым, ни за вторым, ни за третьим деревом никого не оказалось. Она исчезла, как нечистый дух, словно сквозь землю провалилась. Кто бы это мог быть?

У меня и знакомых-то здесь не было, кроме нескольких бухгалтерш с завода. Да еще эта вредная продавщица из отдела шляп. Ну ей-то преследовать меня совсем ни к чему. Я бы вообще удивился, если б она меня вспомнила; надо быть Александром Македонским, который знал в лицо всех своих воинов, чтобы запоминать все физиономии, мелькающие перед тобой в магазине.

На следующий день, в субботу, я опять пошел на завод; я предупредил главного бухгалтера, что сегодня буду работать, как обычно.

Он уже ждал меня в своем кабинете, и до обеда я проработал, перекинувшись с ним несколькими фразами. Идея, пришедшая мне в голову после ревизии мясокомбината, все больше волновала меня. Я походил на молодого азартного охотника, который после долгой погони и неудач наткнулся на свежие следы. Увидев, что я нехотя отвечаю на вопросы, бухгалтер оставил меня наедине с бумажками, которые человек, не посвященный в их содержание, мог бы принять за пуд макулатуры. Мне, однако, удалось зацепить ниточку одного очень простого и в то же время искусно закамуфлированного дельца. Трудно поверить, что этот кончик нитки всплыл из простого разговора женщин, которые и не подозревали ни о какой махинации.