Тамара Лисицкая - Идиотки

— Я первая! — поспешила Ирочка. Я говорю первая… Рома!.. Дорогой Рома!

Она подошла ближе, погрызла губку, игриво и пронзительно глядя в его бархатные глаза.

— Мы знаем друг друга уже лет сто…

— Десять.

— Офигеть! Десять лет! Полный трындец!.. Так вот, Рома. У меня есть к тебе одно предложение. Очень хочется, чтобы ты его принял.

— Говори, а? Я и так ничего не успеваю! Мне еще по литературе читать…

— Я долго думала, но поняла, что по-другому быть не может… Дорогой Рома! Женись на мне!

Тишина.

Тикают часы в комнате Маргариты Петровны.

— Что? — Рома посмотрел на Лену. — Вы меня разыгрываете, да?

Лена еле-еле пожала плечами. Она точно так же ничего не понимала и точно так же обалдела, услышав Ирочкин план.

— Это не шутка, Рома, — Ирочка торжественно стащила с него ветровку. — Это все очень серьезно. Проходи, такие вещи не решают на ходу.

Наташа мыла пол, на котором остались следы вчерашних безобразий. И от того, что краска плохо смывалась, от того, что становилось еще гаже и грязнее, хуже становилось и ей. Она уже не могла понять, где коренятся ее печали. Все было монотонно гадко и очень непонятно. И если что- то и спасало сейчас Наташу, так это лошадиное терпение и мысли о семье.

— Петрова!

А это кто? Это командир девочек-моделек, таинственный человек без имени, но с правом прохода в любые служебные помещения. Он всегда появляется накануне мероприятий, оговаривает с администрацией количество и качество девочек, смеется, пьет кофе без сахара.

— Оставь тряпку. Мне надо поговорить.

— Некогда.

— Есть когда. Брось тряпку, говорю. Хватит ломаться.

Наташа встала — руки по швам, глаза пустые, каменное лицо. Слушаю, товарищ начальник.

— Я вчера видел твой экспромт. Не скажу, что это было хорошо — идеи никакой, движения скованные. Но я прекрасно понимаю ситуацию и отдаю должное твоим физическим данным и танцевальной школе, это чувствуется. У меня предложение. Работать в стриптизе…

Ноль реакций. Стоит, слушает, ждет.

— Нет, я понимаю, что ты хочешь спросить, почему не подиум. Я думаю, ты бы и там смогла, но для подиумной модели у тебя слишком откровенные формы и явная проблема с лицом. А в стриптизе и любых танцах ню ты могла бы иметь хорошие шансы. Так что? Согласна?

— Нет.

— Слушай, мне говорили, что ты ненормальная, но я не думал, что настолько! Как будто ты не видишь разницы между шваброй и танцами! И в деньгах разницы не видишь, да? Да прекрати ты шнягу эту по полу размазывать, когда с тобой разговаривают!

Он схватил ее за плечо и тут же получил половой тряпкой по бледной щеке. А в прокуренный воздух при этом красиво взметнулись фонтанчики бурой, нечистой водички.

Пока человек ругался, Наташа свернула приборы, сбросила их в подсобку, туда же швырнула и халат.

Разумеется, больше ей здесь делать нечего. А уходить надо за полчаса до того, как тебя об этом официально попросят представители администрации.

— Ирка, но…

— А что тебя смущает? Я вот не понимаю, что тебя смущает? Мы знаем друг друга с пеленок, изучили друг друга наизусть! Я даже знаю, что у тебя родинка на кобчике, сколько раз видела! Родители наши дружат, твоя мама меня обожает… Что еще надо?

— Ну как же…

— Любовь? Да фигня это все! Нет никакой любви! Уж я бы о ней знала, если б она была. Просто люди хотят с кем-то встречаться, трахаться, ходить в кино, в магазины… Понимаешь?

— Но я не хочу с тобой…

— Не хочешь — не надо! — Ирочка начала заводиться. — Я же не прошу тебя давать мне клятву верности! Ты будешь жить своей жизнью, я — своей. Просто будем мужем и женой! Ты ведь хочешь, чтобы твои родики перестали тебя опекать?

— Ну…

— И я хочу, чтобы мои оставили меня в покое! А если мы поженимся, они уже ничего нам сказать не смогут! Мы будем жить в отдельной квартире — мне Серега свою квартиру отдаст, кстати, когда я замуж выйду, — будем сами себе хозяева, прикинь?

Рома страшно задумался.

— А как же этот твой жених? Бронислав Станиславович?

— Да ну его к свиньям! Я передумала!

— Ну, он же очень богатый! Твои родители мечтают, чтобы ты…

— А мне пофиг, о чем мечтают мои родители! Я не такая, как они! Я хочу жить честно! И выходить замуж по расчету я не буду! Точка!

— Значит, надо выходить по любви, — вякнула Лена и тут же испуганно замолчала. Поскольку Ирочка посмотрела на нее долгим, недобрым взглядом и под тонкой кожей ее лица шевельнулись упрямые желваки.

— Ну? Думай, Ромка, думай! Только поскорее, а то я тоже думать начну.