Тамара Лисицкая - Идиотки

Высокий, крупный мужик, лица не видно, сплошные тени от листвы под тусклым фонарем.

— Отстань от меня! Слышишь? Не смей подходить! Только шаг сделай!

— Да я стою, видишь? Стою на месте! Успокойся!

Наташа оглянулась: нет ли кого? Конечно, нет. Когда надо — никого не бывает.

— Отвали, понял? Отвали! Сейчас так орать буду!

— Да я…

— Иди отсюда! Уходи! Я буду смотреть! Если только двинешься в мою сторону — закричу, слышишь?

— Слышу.

Он весь обмяк, осунулся. Разочарован — не то слово. Убит. Но Наташа была в таком пике, на такой нервной ноте, что не могла и не хотела различать нюансы чужой печали.

— Я прямо с поезда сюда. Никуда не заходил, родителей еще не видел… Ждал тебя часа три…

Наташа тяжело дышала и искала глазами прохожих.

— Ладно. Я пойду. Может, у тебя плохой день был, не знаю. Позвони мне, если захочешь. Я буду в городе еще два дня.

Он отступил в тень, стал меньше, а потом совсем испарился.

Первой начала звонить Лена. Всю ночь маялась, прислушивалась к привидениям в маминой комнате, к мыслям о Сергее и о своем новом имидже. Особенно не давал ей покоя имидж в районе живота и мышц на ногах. Болело. Ну, не то чтобы болело. Ныло, очень настойчиво и нудно. Если это та самая подлость, о которой говорил Сергей, то беспокоиться, конечно, не стоит. Поноет и перестанет. Но приятного мало, как будто отлежала все тело сразу и в каждом сантиметре сейчас назревает серьезный мышечный бунт. Плюс ворох недостойных мыслей мещанского характера: где взять деньги на ссобойку в больницу, надо ли завтра давать врачам взятку, как это сделать и т. д.

Не выспалась. Вернулась после занятий в пустой дом и набросилась на телефон как усталый путник на продуктовую корзину.

Сначала Костику. Был ли у мамы? Как она? Еще не пришла в себя. Делали операцию. Ужас какой… Нет, не ужас? Врачи говорят, что с такими болячками еще жить и жить! Хорошо!

Наташке. Опять на работе? Сколько можно! Как сто долларов? Вчера принесла домой сто долларов? Ничего себе! Где же это она так работает? Уборщицей в кинотеатре?? Хорошенькое дело! Пусть сразу же позвонит, как появится, ладно?

Ирке. Ира?

— Ленка! Ленка! Ты дома?

— Естественно.

— Я сейчас к тебе приду.

— Но я к маме в больницу…

— Мне очень надо. Я скоро.

Она примчалась через пятнадцать минут — неслыханный срок, спринтерский забег какой-то!

— Ленка!

Сбросила туфли и еще из коридора начала падать на диван в Лениной комнате.

— Ленка! Я сейчас умру! Я два дня не спала, между прочим! Я час назад еще на трассе была!

— Что случилось?

— Я сегодня ночью… Я… Это ужасно! Я никогда не думала, что меня может так переколбасить всю! Просто как будто наизнанку вывернуло! Капец полный! Ира сегодня ночью умерла! Старая Ира сегодня ночью умерла!

— Господи! Какая Ира умерла?

— Ну, ты дура! Я!!! Я умерла!

— Ты???

Нет, с миром что-то случилось! Лена похудела, и мир в связи с этим перевернулся?!

— Ирка!.. Ты пьяная?

— Я не пьяная! Я новая! Я другая! Я светлая и чистая, как после исповеди! Или сауны!

— А что случилось?

— Сегодня ночью… — Ирочка оторвалась от подушки, удивленно огляделась. — А где Маргарита Петровна?

— Она в больнице.

— Как?

— Вот так. Вчера «скорая» забрала. А тебе Сергей не рассказывал?

— Да мы с ним и не виделись, он с утра на работу уехал… А что с Маргаритой Петровной?

— Сердце.

— Надо же, — Ирочка задумчиво подтянула к подбородку острые коленки. — Как странно. Все кругом начинают болеть и меняться. Кажется, Ленка, это старость…

— У кого старость — у тебя?

— И у тебя тоже!.. Жить будет?

— Ну а как же! Скажешь тоже!

— Это хорошо. А то было бы жаль, если бы Маргарита Петровна умерла. Она у тебя классная.

— Ирка! Что ты несешь?

— Я говорю, что у тебя классная маманя и было бы плохо, если бы она вдруг умерла! Она и на телик тебя пристроила, и кошку взять разрешила, и меня утешала, когда я только собиралась замуж за старого козла… Она одна меня жалела! А вы все были рады, что я выхожу замуж! Все! Желали мне, блин, удачи! А то, что я себя хороню заживо! Продаю, а потом хороню в особнячке Бронислава Станиславовича! Об этом вы не думали?

— Так ведь… Ирка! Прекрати фигню нести! Кто тебя заживо хоронил?? Я??

— Ну, и ты тоже… И теперь вам всем пофиг, а я сама! Сама поняла, что ТАК НЕЛЬЗЯ! Я — человек! И требую человеческого отношения!

Лена просто стояла и смотрела. А что тут можно говорить и делать?

— И мне самой надо сейчас придумать, как отмазаться от этой свадьбы!