Людмила Штерн - По месту жительства

— Не разменяете ли рубль? — с расстановкой спросила я, многозначительно глядя на даму.

— Она, вздохнув, перевернула страницу — сквозь стекло промелькнуло название книги: Шадерло де Лакло «Опасные связи». Затем выхватила тонкими пальцами протянутую бумажку и ловким профессиональным жестом отсчитала десять гривенников.

— Премного вам благодарна.

Дама рассеянно кивнула, не подымая глаз. Нет, это не она меня зазывала. Хлопнула дверь, и в магазин ввалились две тетки:

— Лук есть? — осведомилась одна.

— Лук весь, — в тон ей ответил продавец.

— А фрикадельки?

— Сегодня не ожидаем.

Тетки, ворча, направились к двери, я спешно двинулась за ними.

— Девушка, девушка, не уходите, — прошелестело за спиной, и я как пантера прыгнула к прилавку.

— Это вы меня звали?

— Продавец перевел глаза из глубин Вселенной на мой подбородок и утвердительно прикрыл веки.

— В чем дело?

Его надутое, как недоенное вымя, лицо сморщилось в улыбке:

— О чем вы сегодня мечтаете? — тоненько пропел он. — Какое мясо вам больше по душе?

— Да хоть какое-нибудь…

— Кролики, телячья печенка, язык, дичь?

Я судорожно мотнула головой и проглотила слюну.

— Почему же вы скромно молчите? — в его голосе послышался легкий упрек, — ведь ничего нет проще. Погуляйте с полчасика, воздухом подышите и возвращайтесь назад… Не пожалеете.

И, утомившись от длинного монолога, он медленно привалился к стене и оцепенел.

Очутившись на улице, я начала лихорадочно соображать: что это? Розыгрыш, шутка, ловушка? Или плод больного воображения? Убраться ли подобру-поздорову или вернуться через полчасика? А если вернуться, то где занять деньги на все эти яства?

В двух кварталах от рынка, на улице Плеханова, жил мой старый приятель и бессменный кредитор. Почти не надеясь застать его дома, я взлетела на пятый этаж и позвонила. В ответ грянул разноголосый собачий хор.

Валерина семья состояла из хромой Феньки (Фемиды), тугоухой Паньки (Пандоры) и одноглазого Лашки (Лаокоона). Всех трех дворняг мой друг подобрал на улице в драматические периоды их жизни.

На звонок долго не открывали. Наконец, зашаркали шлепанцы, и Валера появился на пороге в бархатном халате, подпоясанном полосатым галстуком.

— Чего трезвонишь, как чумовая, — проворчал он, отпихивая ногой псов, налетевших на меня с безумными поцелуями.

— Как хорошо, что ты дома, я уж и не надеялась…

— Просто замечательно… ангина у меня, фоникулярная.

— Ангина бывает фолликулярная, не путай со словом фуникулер.

— Ты что, учить меня с утра явилась? — Он задумался, оглядел себя в зеркале и развязал халат. — Пощупай-ка, похудел я хотя бы от этой хвори?

— Ни капельки, — любезно ответила я, зная его страстное желание походить на лозу, — как был сарделька, так и есть…

Валерий брезгливо поморщился:

— От кого я это слышу? Взгляни лучше на себя, Лукерья, осознай и найми плакальщиц.

Мы вошли в комнату, и я плюхнулась в продавленное кресло, которое мой друг почему-то называл «вольтеровским».

— Прочесть тебе что-ли, как я Данте перевел? — он вытащил из пишущей машинки листок и откашлялся.

— Ты поинтересовался бы, зачем я ввалилась без звонка.

— За деньгами, вестимо, за чем же еще.

Однако, рассказ произвел на Валерия большое впечатление:

— Забавно, забавно, — пробормотал он конандойлевским голосом, протирая очки подолом халата, — я лично вижу тут два объяснения: или он тебя элементарно клеет, или принял за кого-то… эдаково. — Он поднял палец и торжественно им покрутил.

— Похожа я разве на человека, в которого влюбляется с первого взгляда мясник?

Валерий пожал плечами:

— Я бы и со второго не влюбился, но… у нас с мясником могут быть разные вкусы.

Я кротко проглотила оскорбление:

— Ну, а похожа я на человека, которого можно принять за кого-то… этаково?

— Запросто. Ты в дубле, сапоги итальянские, вид непуганый. Господи, да чего тут голову ломать, беги и притарань мяса на нашу долю!

— Ну что же, давай пятерку.

— Не мелочись. — Валерий извлек из недр халата десять рублей. Внезапно его осенило: — Подожди-ка, сгоняем туда вместе.

— А как же ангина?

— Черт с ней. Мясо куда важнее, и потом я, как литератор, интересуюсь сутью вещей… Греки! — заорал он диким голосом, — гулять!

Собаки, сбивая друг друга с ног ринулись в переднюю.

— Валерка, не валяй дурака! Если мы ввалимся в магазин с тремя собаками, нам не то, что мясо…

— Без паники. Соблюдем интервал. Ты войдешь пораньше, как участник, а я попозже, как соглядатай.