Нгуги Тхионго - Кровавые лепестки

— Да! Все это правда! — прошептала она, встала и направилась к двери.

Карега так и застыл, уставившись в одну точку: чему же верить? Чему теперь можно верить? Неожиданно для себя он встал, приблизился к ней и взял ее за руку в то самое мгновение, когда она уже была готова открыть дверь. По ее телу пробежала дрожь, она подняла на него глаза — в них была мольба и растерянность, — а затем отвернулась, точно ожидая его приговора. Все что угодно, все, только не этот позор.

— Я ничего не знаю, — сказал он, обескураженный напряженной тишиной. — Но… но… ты в самом деле должна туда идти? — закончил он вдруг совсем жалобно.

Она бросила на него быстрый взгляд, увидела поблескивающие в его глазах огоньки и… возненавидела его за его молодость и неискушенность. В это мгновение она ощутила разделяющую их пропасть и стиснула зубы, чтобы не разрыдаться. Нетерпеливым, резким движением она высвободила руку, открыла дверь и вышла, захлопнув за собой дверь с такой силой, что в комнате все задрожало, как задрожало что-то у нее внутри. Он должен умереть, вдруг услышала она свой внутренний голос, он должен умереть. Все очень просто. В этой мысли была какая-то горькая сладость. Она вернула ей спокойствие и самообладание.

А Карега у нее за спиной весь словно сжался и тихо застонал. «Он должен умереть, — сказал он себе, точно отвечая на заданный кем-то вопрос. — Если бы у меня был огонь, я сжег бы этот дом». Нжугуна с удивлением посмотрел на него, сжавшегося в комок, неподвижного, как изваяние, а потом уставился в стену. «Молодость, молодость», — пробормотал он про себя. Мрачная тишина, зловещий мрак поглотили их обоих.

Наконец в понедельник утром делегация пришла в город. Илморогцы шутили и смеялись сами над собой: все вокруг рождало изумление и беспокойство — улицы, высокие здания, уличное движение и даже разнообразные одежды мужчин и женщин этого города. Переход через улицу был для них целым событием. Один или два раза они стремглав перебежали улицу, и несколько автомобилей с визгом затормозили, а водители обрушили на их головы потоки брани: откуда они взялись, эти масаи? Деревенщине с их ослами и тележками надо бы запретить появляться в городе! И все же илморогцы радовались, что после стольких страданий прибыли наконец в знаменитый город. Даже самая длинная ночь сменяется в конце концов солнечным утром.

Приемная достопочтенного Ндери Ва Риеры, депутата парламента от Илморога и Южного Руваини, помещалась на втором этаже Икбал Иклуд-билдинг на Маркет-стрит, в нескольких шагах от ресторана «Камэй» и парка «Дживанджи-гарденс». Делегация осталась в парке, а Карега и Мунира отправились в приемную, чтобы выяснить, примет ли достопочтенный парламентарий делегацию своих избирателей.

Секретарша, дама в парике, с ярко накрашенными губами — они застали ее за маникюром, — оглядела вошедших с головы до ног и точно облила их ушатом холодной воды: члена парламента сейчас нет в городе — он уехал в Момбасу и ожидается со дня на день. Увидев, как они изменились в лице, с каким унынием на нее посмотрели, она почему-то прониклась к ним жалостью: а может, они попытают счастье завтра? Карега и Мунира вернулись к своим спутникам разочарованные. Где искать ночлега? Как могли они не подумать о такой возможности, почему не предвидели ее? Да, но что они могли сделать, даже если бы и заранее знали об отъезде депутата?

А тем временем на них обрушилась новая беда: осла с тележкой увели в полицейский участок за нарушение правил уличного движения и загрязнение навозом улицы и «Дживанджи-гарденс». Абдулла объяснил полиции все обстоятельства, и ему ответили, что осла с тележкой задержат до того момента, когда вся их делегация будет готова покинуть город.

Карега особой религиозностью не отличался, но даже ему пришло в голову, что их преследует дьявол. Им пришлось вынести голод, жажду и полную безучастность своих соплеменников. Теперь судьба нанесла им, уже поверженным, новый удар. Все смотрели на него, инициатора похода, ожидая какого-то решения. «Ну что я могу поделать, — думал он с горечью, — разве что объявить и без того очевидное: придется провести ночь под открытым небом в «Дживанджи-гарденс»».

Но тут на выручку снова пришла Ванджа.

Она сидела одна, поодаль от всех, но заметила выражение тревоги на лице Кареги, и у нее возникла идея.

— Послушай, Карега. Я рассказывала тебе про одного человека, живущего в этом городе. Он адвокат, и он… какой-то не такой, как большинство людей.