Константин Дадов - Вестник порока

Но вот переговорный амулет, висевший на шее единорожки, нагрелся и прозвучал голос принцессы Селестии:

- Пора.

Тряхнув гривой, молодая кобыла выпрямила спину, расправила плечи и, глубоко вдохнув, начала петь. Звуки музыки, извлекаемые из струн, распространялись по залу, сталкивались со стенами кристального замка и вместо того чтобы отразиться от них, словно бы впитывались в кристалл, заставляя его дрожать. В один миг монументальное сооружение превратилось в сильнейший усилитель, заставляющий магию дрожать и бурлить.

Здесь - у третьего порога,

И отсюда строго к небу, пони с золотою саблей, в травы густо сеет звезды.

Слышишь, гроздьями роняют с неба,

Из прорех зерно стальное, крылатые лихие войны, покрывая ровным слоем.

Судьбы сплелись в тугой клубок влюбленных змей,

Пусть от дыхания вьюги немеет крыло.

Царь умбрум смирись - мы все равно тебя сильней

И в небесах Империи сегодня будет светло!

Голос зеленой единорожки и звуки музыки, в которые кроме струнного инструмента гармонично вплелись ударные, клавишные и духовые, расходясь во все стороны от замка сталкивались с кристальными зданиями, заставляя их резонировать и усиливать эффект. Пони, уже почти прижатые спинами к стенам твердыни, ощутили, как усталость и страх отступают, руки наливаются силой, а черный дым, изорванный в клочья, буквально на глазах истаивал, будто утренний туман под лучами солнца.

В едином порыве перейдя в контратаку, защитники Кристальной Империи отбросили живые тени за все расширяющийся круг света. Казалось, что еще чуть-чуть, малое усилие - и враг позорно побежит...

Там, у третьего порога,

Пони, единороги и пегасы, делят небо от начала, до рассвета рваной раной.

Слышишь, ветер обдувает шрамы, засыпая белым снегом пятна цвета бурой крови, словно память древней боли.

Судьбы сплелись, в тугой клубок влюбленных змей,

И отдыхания вьюги немеет крыло.

Царь умбрум смирись - мы все равно тебя сильней,

И в небесах Империи сегодня будет светло!

(Мельница).

Магия, срывающаяся с наконечников копий, разносила кристальных големов на мелкие осколки, светящиеся от вложенной в них силы клинки мечей без сопротивления рассекали плоть живых теней, тут же развоплощая их и отправляя в небытие. Пегасы и возглавляющая их аликорн прорвали завесу черных облаков и замок залил столб серебряного света, падающий от луны, тут же разошедшийся тысячами лучей во все стороны, отражаясь от сверкающих стен городских построек.

Казавшееся ранее нескончаемым море умбрум заволновалось, а затем, словно волна прилива, накатившая на каменистый берег, бессильно отхлынуло назад, оставляя за собой своеобразную пену в виде растворяющихся тел чудовищь. Командирам огромных усилий стоило удержать своих подчиненных от порыва кинуться в погоню дабы закрепить успех. Всё же живые тени были не обычными врагами и противостоять им как простым пони или другим жителям Эквуса было бы неправильно и опрометчиво.

...

- Довольно шуток. - зло прошипел черный единорог, в ту же секунду рассыпаясь клубами черного тумана, в котором ярким огнем горели алые радужки глаз с вертикальными зрачками, пылающими изумрудным огнем. - Опять все приходится делать самому.

Великая тень устремилась от дирижабля вниз и вперед, к площади, на которой столпились защитники Кристальной Империи. Вновь Воспрявшие умбрумы начали очередную атаку, не обращая внимания на множественные потери своих сородичей, бессильно падающих под лучами чистого лунного света.

- Я ненавижу белый свет... Мне лучше в полной темноте. - из черной тучи начали бить темно-фиолетовые молнии, притягивающиеся к вершинам кристальных зданий. - Я очень много лет, мечтал лишь только о еде...

От мест, куда попадали молнии, по чистым и блестящим кристаллам начали разрастаться уродливые матово-черные наросты, похожие на плесень, пожирающую свет. С каждой секундой черных камней становилось все больше и мгла постепенно стала возвращаться в город-государство, попутно заглушая звуки музыки, исходящей от замка.

- Мне было тесно взаперти и я мечтал лишь об одном: скорей свободу обрести и отомстить за старый дом. - с последними словами великая тень приобрела очертания огромного мускулистого жеребца с кривым рогом и дымчатыми крыльями, вместо ног у которого был длинный змеиный хвост. - Селестия!!!

Белая аликорн не смогла не принять вызов своего врага: жестом велев пегасам возвращаться к накрывающему площадь барьеру, она удобнее перехватила древко алебарды и, наконец, отпустила всю свою силу, позволяя гриве и хвосту вспыхнуть яркими языками золотого пламени, крыльям превратиться в полотна белого света, а телу окутаться дополнительным покровом необузданной стихии. Секунда - и стремительная комета врезалась в подставленную под удар широкую черную ладонь, одним ударом отсекая два пальца, в тот же миг распавшиеся дымом.