Яков Липкович - Три повести о любви

День начинался счастливо. Едва только он влетел в вестибюль, как увидел Светлану. Она стояла у зеркала, что-то на себе поправляла. Он сразу понял, что она ждет его: руки у нее на мгновение замерли, — если бы был фотоаппарат, можно было бы щелкнуть. Ипатов ринулся в раздевалку. Прежде чем сойти в подвал, быстро оглянулся. Движения ее рук стали еще более неторопливыми, какими-то нарочито замедленными. Он уже не сомневался, что она дожидается его.

В очереди к нему незаметно для соседей пристроился Валька, меховой генеральский реглан благоухал дорогими нестуденческими запахами.

«Куда исчез?» — тихо спросил Дутов. (Ах, да, Валька вчера вообще не был в Университете: дрых, наверно, без задних ног весь день!)

«Пошел на лекции», — ответил Ипатов.

«А нянька думала: спрятался где, по всем комнатам искала», — глаза у Вальки смеялись. (Знает или не знает о ведре? Знает, конечно. Но не похоже, чтобы это его настроило против друга.)

«Видел?» — шепнул Дутов.

«Няньку, что ли?» — усмехнулся Ипатов.

«Сдавай, сдавай пальто быстрей: а то уйдет!» — с добродушной подначкой заметил Валька.

«Не уйдет!» — ответил Ипатов и перекинул пальто через барьер.

«Это что-то новое», — не скрывая любопытства, отметил Валька.

Ипатов заторопился к выходу из гардероба. Уже с лестницы крикнул застрявшему в толпе Вальке:

«Тебе больше не нужны мои конспекты?!»

«Как тебе сказать…» — почесал тот затылок.

«Тогда принеси их завтра? Ладно?»

«Слушай, я их дня за три перепишу!» — пообещал Валька.

«Потом перепишешь!» — отрезал Ипатов.

Светлана стояла у зеркала и разговаривала со своей шкафоподобной подругой. И хотя она по-прежнему не торопилась встретиться с Ипатовым взглядом, он почувствовал, что она боковым зрением уже отметила его возвращение из гардероба. Просто в ее жестах, в ее улыбке появилось едва заметное нетерпение. И явно поубавился интерес к тому, что говорила приятельница. Те десять-пятнадцать метров, которые разделяли их, он прошел под нарастающий барабанный бой сердца. Как будто подходил к ней впервые, как будто не было ни «Вольного ветра», ни первого и второго провожаний домой, ни почти ежедневных встреч на факультете, как будто будущее их зависело именно от этого случайного свидания в вестибюле. Он даже не запомнил, как поздоровался с нею: не то «Доброе утро!», не то «Привет!». Она тоже ответила что-то в этом духе.

Приятельница, которой он помешал спокойно досказать волнующую историю о какой-то девице, отбившей у своей подруги мужа, пыталась продолжить, но ни Светлана, ни тем более Ипатов не собирались слушать. Хорошо, что до той быстро дошло, что она третий лишний.

«Ну, я пошла!» — проговорила она и горделиво проплыла мимо Ипатова.

«Что это за шкаф?» — наклонившись к точеному ушку Светланы, спросил он.

«Нельзя быть таким злым», — мягко упрекнула она и взяла его под руку.

«Нет, правда, я где-то его видел, — уже не мог остановиться Ипатов. — Только не помню, в какой аудитории?»

Он осторожно нес ее руку, лежавшую у него на сгибе локтя, и не чувствовал под собой ног от переполнявшей его радости. «Вот так-то, — пела в нем каждая клеточка. — Сколько ребят вокруг, но она из всех выбрала меня!» И впрямь, не было ни одного человека, который, обгоняя их на лестнице, не обернулся бы.

«Она переписывается с самим Бидструпом», — сказала Светлана.

Ипатов удивленно посмотрел на нее: о чем она? Ах, об этом шкафе.

«Ее отец какая-то большая шишка».

«Наверно, тоже шкаф каких мало! — ехидно проронил Ипатов. — Во всю стену!»

Светлана хмыкнула. Потом заметила:

«Я его видела: славный дядечка».

«Славный?»

«Ну да! Он целый день катал нас на своей машине».

«На своей или служебной?» — поинтересовался Ипатов, не терпевший никаких неясностей.

«Конечно, на служебной!»

«Бедный шофер!»

«Почему бедный? — удивилась Светлана. — Не все ли равно ему, кого и куда возить?»

«Может быть, и все равно», — иронически согласился Ипатов.

«Ну то-то же!» — удовлетворенно произнесла она — очевидно, интонация сказанного, подозрительная раздумчивость ипатовских слов ускользнули от ее внимания.

«Слушай, а не рвануть ли нам куда-нибудь сегодня вечером?» — как можно непринужденнее спросил Ипатов.

Ее серые глаза смотрели на него по-доброму, но насмешливо:

«Опять на оперетту?»

«Да ну ее к черту! — засмеялся Ипатов. — Давай лучше закатимся в какой-нибудь трактир?»

«В ресторан?» — уточнила она.

«Ну да! Если заменять иностранные слова, то до конца!»