Николас Спаркс - Три недели с моим братом [litres]

– Слишком настоящие?

– Точно. Как будто их тщательно спроектировали.

Через сорок минут мы вернулись в автобус и направились к храму Байон.

Там джунглям не давали разрастаться, и мы шли через обычные руины. Жара в Ангкор-Вате не такая, как в Австралии – она удушающе-влажная. Вокруг вьются тучи комаров, и мы густо обрызгивались спреем от насекомых.

По сравнению с Та-Пром храм Байон ничем не примечателен. Устроен он подобно остальным, хотя именно здесь мы впервые увидели рельефную резьбу, которой славятся камбоджийские храмы. На песчанике виднелись различные изображения, и каждое гиды сопровождали рассказами.

Однако мы едва их понимали. Из всех языков посещенных нами стран камбоджийский кажется самым чуждым. Звуковой ряд отличается так сильно, что сложно разобрать и самые простые слова. Даже когда наши камбоджийские гиды говорили на английском, нам приходилось продираться сквозь их акцент и долгие паузы с заминками.

– Почему это называется рельефной резьбой, а не просто резьбой? – спросил Мика.

– Ведь… м-м… это… э-э… рельефная резьба, – доброжелательно улыбаясь, отвечал наш гид.

– Но почему она рельефная?

– Видите? – Гид указал на стену. – Рельефная резьба. – Он тщательно повторил слово: – Рельефная.

– Что ж, и на этом спасибо, – сказал Мика, осознав, что ничего не добьется.

Гид кивнул.

– Я с радостью.

Когда мы наконец прибыли на Слоновью террасу, солнце уже стояло в зените и нещадно палило. Нам сказали, где можно сесть на стене – настоящей стене, длинной, толстой, с вырезанными на ней слонами, – чтобы посмотреть представление на раскинувшейся перед ней площади.

– Что за представление? – тут же спросил Мика у гида.

– Ну… э-э…

– Пьеса?

– Нет, это… э-э…

– Цирк?

– Да, цирк. С акробатами на… э-э…

– Трапеции?

– Да. Трапеции. Еще женщины… э-э… – Гид шевельнул бедрами из стороны в сторону.

– Танцовщицы?

– Да, танцовщицы. И… и…

– Слоны? – предположил Мика.

– Нет, слонов не будет.

После возвращения в гостиницу мы как нельзя кстати получили трехчасовой перерыв. До поездки в Ангкор-Ват мы с Микой немного потренировались в зале, поели и вздремнули. По дороге в храм нас предупредили, что двух часов будет недостаточно, чтобы оценить его по достоинству.

Гиды оказались правы просто потому, что храм был огромен. Однако если вы неплохо знаете истории о индийском боге Вишну, то двух часов вам более чем достаточно, чтобы терпеливо выслушать, какие из них запечатлены в каменной резьбе. Один парень из команды ТСС интересовался рельефной резьбой Ангкор-Вата и усердно ее изучал. Пока мы шли к главным стенам, его аж потряхивало от предвкушения. Когда мы разглядывали и фотографировали резные изображения – надо сказать, изумительно подробные, – он то и дело останавливался, указывал на незамеченные нами детали и с энтузиазмом рассказывал о них.

Если честно, нам это лишь мешало.

– Вот здесь Вишна пересекает реку. Посмотрите, где он стоит. Видите храм на переднем плане?

Прищурившись, мы искали храм и, найдя его, думали «ладно», но парень не умолкал.

– Возможно, вы знаете, что храм рядом с ним символизирует мир с центром на горе Меру – иными словами, это изображение вселенной в миниатюре! То же самое представлено и здесь, в Ангкор-Вате! Все эти сюжеты взяты из «Рамаяны» и «Махабхараты», а также «Бхагавад-Гиты» [11], что просто невероятно! Более того, чуть дальше будут сцены из жизни самого Сурьявармана II, который явно отождествлял себя с Рамой и Кришной – воплощениями Вишну, тем самым сделавшись как бы девараджа! [12]Можно лишь догадываться, что об этом подумал Джайяварман II, победив чамов [13]. А вот здесь мы видим знаменитую сцену возрождения вселенной, также известную как «Пахтание молочного океана»!

– Молочного? – В глазах Мики зажегся знакомый огонек любопытства.

– Именно, – подтвердил я.

– Что это значит? Кто такой Рама и что такое девараджа?

– Хочешь, чтобы я спросил его?

– Нет! Может, если ему не будут задавать вопросы, он вскоре замолчит. – Мика покачал головой и добавил: – Он что, и правда думает, мы знаем вот это все о Шиве?

– Вишну. Он говорил нам о боге Вишну.

– Без разницы. Я знать не знаю ничего об этом и не запомню то, что он нам рассказал. Да, опоясывающая храм стена высотой десять футов и длиной в полмили. Как образчик архитектуры она потрясающая, и я понимаю, почему ее строили несколько десятилетий. Но если ты не живешь этим, то вся эта резьба тебе кажется однообразной.