Карлос Сафон - Тень ветра [litres]

– Мы с вами не друзья.

– Да нет, друзья, просто ты этого еще не понял. Я не виню тебя, ведь столько забот… Взять хоть твою подругу Клару. Из-за такой женщины кто угодно голову потеряет.

При упоминании о Кларе у меня кровь застыла в жилах.

– Что вы знаете о Кларе?

– Осмелюсь утверждать, что гораздо больше, чем ты, и для тебя было бы благом забыть ее. Но ты не забудешь, я знаю. Мне тоже когда-то было шестнадцать…

Меня вдруг осенила страшная догадка: этот человек и был тем самым незнакомцем, что, не представившись, донимал Клару вопросами на улице. Он существовал на самом деле. Клара не лгала. Тип шагнул мне навстречу. Я отступил. Никогда в жизни мне еще не было так страшно.

– Лучше, чтоб вы знали, у Клары книги нет. И не смейте больше к ней прикасаться.

– Твоя подруга мне безразлична, Даниель, и когда-нибудь ты разделишь это чувство. Мне нужна только книга. И я предпочел бы получить ее по-хорошему, так, чтобы никто не пострадал. Я ясно выражаюсь?

За неимением лучшего я принялся лгать, как последний плут:

– Книга у некоего Адриана Нери. Музыканта. Думаю, вы слышали о нем.

– Нет, не слышал, и это худшее, что можно сказать о музыканте. Надеюсь, ты этого Адриана Нери не выдумал?

– Если бы…

– Тогда, раз уж вы с ним столь добрые друзья, тебе стоило бы убедить его вернуть книгу. Подобные вещи между приятелями решаются без проблем. Или ты предпочитаешь, чтобы я попросил об этом твою подругу Клару?

Я отрицательно мотнул головой.

– Ладно, поговорю с Нери, но не думаю, что он ее мне вернет, да, может, у него ее уже и нет, – импровизировал я. – Вам-то она зачем? Только не говорите, что хотите ее прочесть.

– Нет. Я знаю ее наизусть.

– Вы коллекционер?

– Да, что-то вроде того.

– А у вас есть другие книги Каракса?

– Были когда-то… Хулиан Каракс – моя специальность, Даниель. Я ищу его книги по всему свету.

– И что же вы делаете с ними, если не читаете?

Незнакомец издал глухой, булькающий звук. Мне потребовалось несколько секунд, прежде чем я понял, что он смеется.

– Единственное, что можно с ними сделать… – последовал ответ.

Он достал из кармана коробок спичек. Вынул одну и зажег. Пламя впервые осветило его. Моя душа заледенела. У этого типа не было ни носа, ни губ, ни век. Вместо лица у него была маска из черной, изборожденной шрамами кожи, которую обезобразил огонь. Та самая маска, о которой говорила Клара.

– Сжечь! – прошипел он после короткой паузы; в голосе и взгляде пылала ненависть.

Порыв ветра погасил спичку, и черты незнакомца снова поглотила тьма.

– Мы еще увидимся, Даниель. Я всегда помню лица, думаю, и ты отныне не забудешь, – медленно проговорил он. – Ради твоего же блага и блага твоей подруги, надеюсь, ты примешь верное решение и разберешься с этим сеньором Нери… что за шутовская фамилия! Я бы ему ни на грош не верил.

Не проронив более ни слова, незнакомец развернулся и направился к пристани – силуэт, испаряющийся в темноте, пронизанной его утробным смехом.

С моря, искря электричеством, надвигался полог туч. Я хотел было бежать от надвигающегося ливня, но слова незнакомца возымели свое действие. Лихорадило не только тело, в голове все смешалось. Я поднял взгляд и увидел, как сквозь тучи потоками темной крови проливается гроза, погасив луну и бросая сумрачную пелену на крыши и фасады домов. Я пытался ускорить шаг, но тревога подточила меня изнутри, так что, преследуемый дождем, я шел, еле переставляя налившиеся свинцом ноги. Укрылся я под навесом газетного ларька, пытаясь привести мысли в порядок и решить, что делать дальше. Рядом, рыча, как устремившийся к гавани дракон, грянул оглушительный раскат грома, и земля всколыхнулась у меня под ногами. Несколько секунд спустя уличное освещение, рисующее в полумраке очертания фасадов и окон, стало постепенно меркнуть. Над превратившимися в сплошную лужу тротуарами перемигивались фонари и гасли, как свечи на ветру. На улицах не было ни души, и чернота внезапного затмения изливалась зловонным дыханием из водосливов, стекая в канализацию. Ночь стала глухой и непроницаемой, дождь – саваном, сотканным из испарений. «Из-за такой женщины кто угодно голову потеряет…» Я бросился бежать вверх по улице Рамблас, с одной лишь мыслью: Клара.

Бернарда сказала, что Барсело уехал из города по делам. У нее выходной, значит, эту ночь, как обычно, она проведет в Сан-Адриан-дель-Бесос, у своих тетки и кузин. А Клара оставлена одна в лабиринте комнат на Королевской площади на милость того типа без лица, что угрожал мне, и неизвестно, что у него на уме. Поспешая под проливным дождем к Королевской площади, я не мог отделаться от мысли, что, подарив Кларе книгу Каракса, подставил ее под удар. До площади я добрался, промокнув до костей, и поспешил укрыться под аркадой на улице Фернандо. Мне показалось, будто у меня за спиной маячит тень какого-то бродяги. Дверь подъезда была заперта. В связке ключей я отыскал те, что передал мне дон Густаво. У меня всегда при себе были ключи от магазина, квартиры на улице Санта-Ана и дверей Барсело. Один из бродяг подошел ко мне, бормоча что-то насчет позволения переночевать в подъезде. Я захлопнул дверь прежде, чем он успел договорить.