Иван Охлобыстин - Запах фиалки

Как только посыпались непроизносимые имена, названия и даты, Александр перестал слушать. Он и в школе не переваривал всю эту ахинею, а сейчас и подавно не обязан. Нет, серьезно – это может быть кому-то интересно? Мы вообще пришли сюда не за плесневелыми отсылками к нашим и не нашим эрам, а за полезной информацией. Злободневной информацией. Важной, в отличие от россказней этого болтливого колясочника.

Тихий скрип двери отвлек Александра от дальнейшего погружения в поток негатива. Гаяде вынесла два стула и поставила по обе стороны от кресла деда. А через минуту перед стульями появился маленький столик с изящным кофейником и четырьмя чашками.

Девушка приветливо улыбнулась, сделала приглашающий жест и что-то сказала.

– Говорит, присаживайтесь, – перевел Аладдин.

Джефф немедленно достал камеру, приладил ее на штатив и сел рядом. Александру ничего не оставалось, как устроиться рядом. Микрофон с логотипом канала привычно лег в руку.

Гаяде налила кофе. Калачев с благодарным кивком принял чашку, а ирландец отказался:

– Попозже. Я должен свежий аккумулятор поставить.

Пока оператор возился с камерой, репортер «Нью Плэнет» с удовольствием глотнул ароматного напитка – кофе был крепкий и очень горький.

– Спроси ее, почему она согласилась дать интервью? – попросил он Аладдина. Мальчик перевел.

Гаяде подняла свои красивые темные глаза, внимательно посмотрела на журналиста и негромко сказала несколько слов. Молодой человек попытался выдержать взгляд, но почему-то смутился и уставился в чашку с кофе.

– Ты помог ей вчера, она поможет тебе сегодня, – услышал он перевод Аладдина.

– Очень благородно с ее стороны.

Ругая себя за внезапный приступ стеснительности, Александр повернулся к ирландцу и спросил:

– Джефф, камера готова?

Голос прозвучал излишне резко, и рыжий не преминул отреагировать:

– Готова, ваше величество! Сейчас только зажгу канделябры!

Джеффри демонстративно щелкнул какой-то кнопкой.

– Звук?

– Звук есть, ваше величество!

Калачев решил не обращать внимания на эти подколки, повернулся к девушке, собрался и скомандовал:

– Начинаем.

Гаяде поправила платок, а старичок в инвалидном кресле заулыбался. Но глаза его оставались прохладными и очень внимательными.

– Гаяде, здравствуйте! – начал журналист. – Мой первый вопрос к вам. Зачем девушке из такой состоятельной семьи рисковать и тратить время на работу в госпитале? Это душевный порыв или обязанность?

– Потому что я врач, обязанность. – Секунду Гаяде помолчала, будто собираясь с духом, а затем добавила: – Мне всегда страшно, я боюсь взрывов, я боюсь этих людей, которые в нас стреляют. Я всего боюсь.

– Что самое важное для вас в вашей работе?

– Не знаю.

Девушка занервничала, несколько раз посмотрела на своего старика и внезапно предложила:

– Может быть, вы поговорите с моим дядей? Он очень мудрый человек и, я уверена, сможет вам ответить на все вопросы!

Калачев про себя выругался – стало понятно, что больше Гаяде говорить с ним не будет. Что случилось? Чего она испугалась? Да еще так внезапно. Аллах его знает, что там в головах этих мусульманских граждан. Ну, еще остается надежда, что дядя в инвалидном кресле сможет рассказать хоть что-то интересное. Хотя что может музейный работник знать о военном госпитале. В любом случае, делать нечего.

Вздохнув, Александр кивнул:

– Может быть!

Как только Аладдин перевел, старик засиял золотым червонцем и со значением погладил бороду. «Я просто обязан вас познакомить с историей нашего великого города. Это история побед и поражений, мужества и предательства, интриг и авантюр».

– Они все над нами издеваются, ваше величество! – послышался из-за спины сдавленный шепот Джеффа.

Когда журналисты в сопровождении зевающего Аладдина вышли из прохладных тихих стен музея, на улице была уже ночь. Дневной жар сменился прохладой, а на улицах стало больше военных. Джефф с хрустом раздавил ногой пивную банку на тротуаре и забил «гол» между двумя камнями, которые валялись здесь со времен апостолов.

– Отличная работа! Ничего не скажешь! – устало съязвил ирландец. – Сразу видно, Алекс, что ты умеешь выбирать героя для интервью. С таким же успехом мы могли бы купить «Краткий путеводитель по Дамаску»!

– Зачем покупать? – оскорбился юный переводчик. – Я сам все это могу рассказать, и даже больше. Я в Дамаске такие места знаю, никто вам больше не расскажет…