Стюарт О’Нэн - К западу от заката

— Я автор сценария, — пояснил он, понимая, что через несколько часов, наверное, сам будет не рад этому.

— Мисс Шейла Грэм и мистер Фрэнсис Скотт Фицджеральд, писатель.

Оба натянули улыбки и предстали перед собравшимися, ослепленные вспышками фотокамер. На каблуках Шейла была почти одного роста со Скоттом, так что он приподнял подбородок и выпрямился.

— А теперь, пожалуйста, только мисс Грэм, — распорядился агент, и Скотт отступил в сторону, одновременно завидуя и любуясь ею. Шейла ничем не уступала первым актрисам, только выглядела свежее.

Дальше гостей перехватывал для интервью радиоведущий, но на Скотта и Шейлу он не обратил ни малейшего внимания, так что они снова растворились в толпе. У входа с колоннами, словно чтобы еще больше подчеркнуть их безвестность, фотографировались на фоне афиши фильма Маргарет Саллаван, Роберт Тейлор, Роберт Янг и Франшо Тоун — церемонию запечатлевала для истории съемочная группа «Пате» [116] «Пате» — французская киностудия, известная и съемкой кинохроник. . Как и все остальные, Скотт с Шейлой остановились посмотреть.

Брак Франшо Тоуна и Джоан Кроуфорд оказался неудачным. В прошлом месяце Майер велел им ехать в Нью-Йорк вместе, чтобы развеять слухи о разрыве. И теперь, не найдя Кроуфорд глазами, Скотт был удивлен.

— А я — нет, — ответила Шейла.

В первую минуту Скотт малодушно испугался: а как это скажется на прокате «Женщин»? Звезды завоевывали любовь зрителей в том числе и признанием собственных несовершенств. Как хорошо знали читатели Шейлы, неудачи приближали знаменитостей к обычным живым людям, чего никогда нельзя было добиться успехом. Некоторых прощали, других ждало вечное порицание — кому как везло. Сплетни о Чаплине не шли ни в какое сравнение со скандалом вокруг Толстяка Арбакла [117] Роско Арбакл (1887–1933) — комедийный актер немого кино, чья карьера была разрушена скандалом в связи с обвинением в изнасиловании и непреднамеренном убийстве актрисы Вирджинии Рапп. Позднее Арбакл был полностью оправдан и на короткое время смог вернуться на экраны. Чарли Чаплин также становился героем скандалов, в том числе обвинялся в домашнем насилии, однако это не сказалось на любви к нему публики. . А зная поклонников Кроуфорд, Скотт полагал, что все шишки посыпятся на Франшо Тоуна.

Внутри было не протолкнуться, коридор полнился оживленными разговорами. Еда и напитки в буфетах по традиции предлагались бесплатно, так что к ним выстроились длинные очереди. Среди собравшихся Скотт заметил автора романа, Эриха Марию Ремарка, который смеялся с Томасом Манном, Лионом Фейхтвангером и еще несколькими немецкими иммигрантами, а Шейла тем временем шепотом перечисляла ему гостей: в платье с глубоким декольте стояла «Мексиканская злючка» Лупе Велес, рядом ее муж, знаменитый Тарзан Джонни Вайсмюллер, Сизар Ромеро под руку со страдающей гормональными сбоями Мэри Астор, о ненасытности которой уже перешептывались, новая пара — Мерл Оберон и Джордж Брент, краснолицый Уоллес Бири с бледной как смерть Джоан Блонделл, дочь архитектора кинотеатра Эльвира Айхли и Тингл Барнс, певица из Уэльса — все, как покорное стадо, ждали своей очереди получить порцию попкорна и леденец.

Скотт вглядывался в людское море, в любую минуту ожидая увидеть Эрнеста под руку с Дитрих. Где-то здесь наверняка были и Дотти с Аланом, и Райнеке, пришедший посмотреть на дело рук своих. Скотт подумал, что, если увидит Манка или Парамора, порвет их на части, но понимал, что вспышка эта ребяческая и навредит только ему самому. Таков Голливуд. Без компромиссов здесь делать нечего.

— Будешь что-нибудь? — спросил он.

— Нет, возьми себе, если хочешь.

Скотт не отказался бы от шоколадки, но, глядя на очередь, прошел мимо, тут же пожалев об упущенном случае.

— Здесь всегда так?

— Всегда, — ответила Шейла. — Ты сегодня чертовски красив!

Их места недвусмысленно говорили о том, какое положение Скотт занимал в «Метро». Лучшие места в партере отдали продюсерам, звездам и их гостям, а по бокам набились те, кто чудом сумел достать билеты, так что Скотту и Шейле пришлось пробираться в конец амфитеатра. Два свободных кресла рядом нашлись только в самом углу.

На соседнем месте оказалась знакомая Скотту костюмерша, которая должна была работать над «Неверностью». Он ей даже немного завидовал: зарплату выдавали регулярно, а вот ему платили сдельно.

Внизу выстроились актеры, позируя перед тем, как занять места. Скотту показалось, что он заметил Манка во фраке, пожимающего руки всем гостям, подобно отцу невесты. Хмурый старикан позади него, должно быть, Майер, но издали Скотт с трудом различал лица. Тщетно он пытался разглядеть подвернутый рукав Эдди Кнофа, единственного нормального человека из них всех. Тальберг никогда на премьеры не ходил — еще один повод его уважать.