Александр Семёнов - Редкие девушки Крыма

Второй город сохранился прекрасно, связно, во многих подробностях, не хватало лишь одного – первого впечатления, мгновенной картины, которая жила бы в памяти, просвечивая сквозь все дальнейшие открытия. Олег понял это в день знакомства с третьим городом.

Переехали быстро и деловито. Однажды вечером под конец августа мама, вернувшись со службы, сказала, что их с папой переводят в новую часть. Назавтра она вместе с Олегом сходила в школу, забрала его документы. Классную руководительницу и многих учителей он не встретил, но администрация была в сборе. «Удачи на новом месте, будем помнить друг о друге хорошее», – сказала напоследок завуч Марья Сергеевна по прозвищу «Извините меня» и чуть ли не впервые на его памяти улыбнулась: «Точно будем?» Олег кивнул с искренним согласием, подумав, что хорошего, наверное, о нём можно вспомнить не так и много. Учился почти без троек, однажды выиграл весенний кросс, написал сочинение, которое отправили куда-то на конкурс, но что с ним дальше стало, неизвестно… Вот, пожалуй, и всё хорошее. Плохого было больше: несколько драк на заднем дворе, синяки, окровавленные носы. Матерные перебранки, подслушанные кем-то из учителей, запущенная в туалете жутко дымная ракета из фольги, начинённая целлулоидом от теннисного шарика. Прогулы, два разбитых стекла, вечные жалобы девчонок, им даже повод не нужен. Смешки над самой Марьей Сергеевной, которая на каждой линейке произносила долгие речи, кипятясь и поминутно выпаливая грозное «извините меня»… Да в общем ничего ужасного, если разобраться, не лучше и не хуже остальных.

В тот же день Олег увиделся в Доме офицеров с Жекой Старковым, сыграл в настольный теннис и обещал написать из нового города, а если удастся, и позвонить при первой возможности. Андрей Щербина пока не вернулся из Ростова. Жаль, не попрощались… Но ладно, в конце концов, не на Марс уезжаю, – подумал Олег, – ещё встретимся.

Вечером он помогал папе складывать книги в большие коробки, заклеивать их липкой бумажной лентой. Мама собирала посуду, оставляя лишь самое необходимое на ближайший день, и ставила на специальный поддон горшки с цветами. Закончив с ними, слепила и отправила в духовку яблочный пирог. А следующим утром возле подъезда остановился бортовой «ЗиЛ» с контейнером, пришли матросы, наполнили квартиру запахом ваксы и тройного одеколона и вместе с папой принялись разбирать и выносить мебель. Олег помогал, стараясь не путаться под ногами, тащил по лестнице то стул, то велосипед «Орлёнок», подавал их стоящим в кузове. Он лишь теперь заметил, что матросы, которые прежде казались не пожилыми, но уж точно взрослыми, на самом деле мало отличаются от старшеклассников из его школы, так же толкаются плечами, так же изображают испуг, будто бы машина внезапно тронулась, чтобы вправду напугать того, кто стоит к ней спиной. Только в присутствии папы они как-то стихали, и дело, как догадался Олег, было не в том, что папа – их командир, а как раз наоборот. Они ещё не привыкли к тому, что он больше не командир, и, наверное, впервые видели его в обыкновенных гражданских брюках, рубашке и кроссовках.

Ещё Олег обратил внимание, какая тяжёлая вещь – книги. Когда несколько штук лежит в портфеле, то и не чувствуешь, а снести со второго этажа и поднять в кузов целую коробку – даже для двоих крепких парней задача непростая. А двое таких, как он, наверное, и не справились бы.

Конечно, их работа собрала вокруг любопытную толпу, и, когда вещи уехали, Олег ещё долго рассказывал, что теперь будет жить в другом месте, возле самого моря, всего в двадцати километрах от города, где когда-то родился. Поднявшись, наконец, к себе, он встретил матросов, очень весёлых и раскрасневшихся. Их голоса гулко отзывались в опустевших комнатах. «Не жалко уезжать?» – спросила мама. Олег покачал головой, с трудом узнавая квартиру. Лишь по прямоугольным силуэтам, сохранившим первозданный цвет обоев на пожелтевшем фоне, можно было определить, где раньше стоял шкаф, где книжная полка. Ему представилось на миг, что и город за стенами исчез, такие же тени остались от улиц, от парка, школы, от магазинов и даже от соседей по двору, которые только что развешивали уши. Вот только с собой ничего этого не возьмёшь… «Не жалко», – сказал Олег, хотя в носу всё-таки защипало. Но он не показал вида, а тут ещё мама дала кусок пирога, налила в кружку чай, и матросы подарили на память восьмикратный флотский бинокль.

Так, с биноклем на груди и рюкзаком за плечами, Олег через день и вышел из автобуса на конечной остановке своего нового города…