Александр Семёнов - Редкие девушки Крыма

– Тань, разве на правду обижаются?

– Я серьёзно.

– Я тоже. Вот честное слово, мне в голову не приходило, что здесь можно на что-то обидеться. Если хочешь, я попробую, конечно…

– Не надо! – воскликнула она и обдала меня брызгами. Я, забыв о её натуральном виде, развернулся: Таня стояла, закрывшись крест-накрест, смуглые руки и плечи были покрыты мурашками. Я тоже брызнул на неё – раз, другой, поднял настоящее цунами – она не взвизгнула, не отшатнулась и даже не моргнула ни разу.

– Так нечестно, – сказала она, наконец, – отвернись и зайди глубже.

Когда я исполнил просьбу, мгновенно вскарабкалась мне на плечи, постояла наверху, ловя равновесие…

– Закрой глаза. Раз… Два!.. Три!

И одновременно с последним словом сильно оттолкнулась. Я услышал тихий всплеск и открыл глаза в то самое мгновение, когда её ноги с оттянутыми носочками слишком быстро и отвесно уходили под воду. Внутри у меня что-то вскрикнуло, я ринулся было на помощь, но в этот миг Танино лицо показалось над волнами.

– Я же говорила вчера, – задумчиво произнесла она, – без башни и без тормозов. Кто-то со мной наплачется.

Пока мы идём последние километры, расскажу немного о нашем городке. Я изменил название, так что не ищите его на картах: найдёте несколько Солнечных, но ни одно из них не будет похоже на место, где мы жили. Да и под настоящим именем его нет на картах советских времён.

В городке нашем базировалось крупное флотское соединение. Думаю, что, раскрыв эту тайну, я уже не причиню вреда ничьей безопасности. Располагался наш город в южной части побережья Каламитского залива, между Евпаторией и Севастополем, ближе к последнему. Прежде на месте Солнечного была татарская деревня Альма, о ней теперь напоминала речка с таким же названием, текущая невдалеке. На картах наша земля сплошь покрыта фруктовыми садами, и сады на самом деле были прекрасные, но чуть поодаль; у нас же – парк и лесополосы, высаженные с целью маскировки.

Городок был очень молод; девять тысяч жителей, пять улиц, в основном пятиэтажные дома, возведённые по особому проекту. Я очень мало где видел такие пятиэтажки – с просторными квартирами почти без проходных комнат, с широченными лоджиями, где при желании можно было хоть на самокате гонять, с большими окнами, высокими потолками. Море зелени, прекрасное детское кафе, внутри отделанное под каюты старинного парусника, старый и строящийся новый Дома офицеров, яхт-клуб… Мне было с чем сравнить, я знал, куда уеду после школы, – и то не скучал в Солнечном, а для тех, кого не ждали другие миры, лучшего места и придумать было невозможно.

Улица капитана третьего ранга Василькова, идущая чуть под уклон к заливу, разделяла Солнечное на два крыла. Правое заполнило всё пространство до извилистой Яхтенной бухты, глубоко врезающейся в берег, левое в наши дни ещё росло: два строительных батальона сдавали по новому дому каждую пару месяцев. Новостройки звали «Выселками», на севастопольский манер.

Если бы кто-то посторонний случайно забрёл в наши края – допустим, это возможно, – Солнечное могло показаться ему мирным посёлком, занятым, к примеру, ловлей рыбы. Или выращиванием кипарисов, разведением котов, или просто размеренной, чуть ленивой приморской жизнью. Но мы, хозяева и старожилы, знали множество тайн.

Мы видели, как несколько раз в год на учениях в бухту заходят огромные корабли, распахивают трюмы и выпускают прямо в воду десантные батальоны. Мы видели, как открываются потайные двери в скалах, оттуда с оглушительным рёвом вылетают катера на воздушной подушке и проносятся вдоль берега, поднимая океанские волны. Из-под земли, как по волшебству, вырастают антенны и локаторы; откуда ни возьмись, налетают эскадрильи самолётов, расчерчивая небо дымными полосами. Отовсюду слышна пальба, по взгорьям и долинам без устали носятся гераклы и аполлоны, давиды и голиафы, наполеоны и багратионы из морской пехоты. Какими глазами смотрели на них девчонки, как мы мечтали оказаться на их месте! На самом деле всё это было, не приснилось… Да.

Потом всё грозное, воинственное прячется, и Солнечное опять выглядит тихим пляжным городком. Только вот курортников здесь почему-то нет. Режим больно строгий. Вы спросите, как при этом строгом режиме нам удавалось беспрепятственно въезжать и выезжать куда угодно да ещё мотаться по виноградникам? Очень просто: на КПП 14 14 Контрольно-пропускные пункты. дежурили одни и те же матросы, мы знали их наперечёт. Захотел кто-нибудь домашних пирожков или болгарских сигарет вместо «Беломора» – пожалуйста, всегда рады помочь. Да и партизанских троп мы знали не меньше десятка.