…в стихотворении «Скачки на приз Буденного» жокей… затягивает на лошади супонь и после этого садится на облучок… мне про скачки все рассказал Энтих… В 1927 году вышел сборник рассказов Н. С. Тихонова – Энтиха – «Военные кони». Автор в годы Мировой войны служил в кавалерии, об этом сообщил не раз устно и печатно, благодаря чему слыл лихим наездником.
Однако такой репутацией он пользовался преимущественно среди невоевавших коллег-литераторов. На что и намекают авторы романа.
…на стене висела большая газетная вырезка, обведенная траурной каймой … Во многих редакциях было принято вывешивать на стенах или стендах обведенные черной рамкой статьи, авторы которых допускали ошибки, наподобие тех, что свойственны Ляпису. Например, в «Гудке», где работали авторы романа, для таких ляпсусов предназначался специальный стенд, именуемый сотрудниками «Сопли и вопли».
…очерк в «Капитанском мостике»… первый опыт в прозе… «Волны перекатывались через мол… домкратом» … Описание афер Ляписа-Трубецкого в редакциях ведомственных журналов и приведенная Персицким цитата – аллюзия на рассказ Катаева «Ниагаров-журналист», опубликованный впервые журналом «Крокодил» в № 32 за 1924 год.
В дальнейшем Катаев опубликовал цикл рассказов «Мой друг Ниагаров». Аллюзии на них часто встречаются в романе Ильфа и Петрова.
Герой рассказа «Ниагаров-журналист» – патологически невежественный, однако не лишенный чувства юмора литхалтурщик – наскоро диктует редакционным машинисткам фельетоны о мытарствах не получивших спецодежды моряков, химиков и железнодорожников: «старого железнодорожного волка» по имени Митрий, «старого химического волка Мити» и «старого морского волка», разумеется, Митьки.
К ляписовскому «опыту в прозе» наиболее близок ниагаровский опус «из жизни моряков». Он предложен газете «Лево на борт»: «Митька стоял на вахте. Вахта была в общем паршивенькая, однако выкрашенная свежей масляной краской она производила приятное впечатление. Мертвая зыбь свистела в снастях среднего компаса. Большой красивый румб блистал на солнце медными частями. Митька, этот старый морской волк, поковырял бушпритом в зубах» и т. п.
Кстати, в газете «Лево на борт» и журнале «Капитанский мостик» читатели-современники, особенно московские журналисты, легко угадывали выпускавшиеся ЦК профсоюза рабочих водного транспорта СССР газету «На вахте» (1924–1926) и приложение к ней, иллюстрированный ежемесячник «Моряк», редакции которых находились во Дворце труда.
Оба издания были, так сказать, преемниками одесской газеты «Моряк» (1921), тоже профсоюзной. Она была памятна и авторам романа, и Регинину, в ней работавшему.
Не исключено, что в данном случае авторы не только напоминают читателю о рассказе своего «литературного отца», но и очередной раз пародируют «октябрьскую поэму» Маяковского. Тот был некомпетентен в вопросах техники, хотя и любил при случае щегольнуть специальным термином, что очень забавляло знакомых. В юбилейной поэме он вновь допустил оплошность сродни ляписовской: перепутав морские единицы измерения скорости и расстояния, сообщил, что пароходы с врангелевцами шли «узлов полтораста наматывая за день».
…С Хиной я сколько времени уже не живу. Возвращался я с диспута Маяковского… Вероятно, подразумевается разрыв Маяковского с Брик в 1925–1926 годах, все еще остававшийся предметом литературных сплетен. По этой причине, надо полагать, фамилия поэта фигурирует в соседстве с Хиной Члек.
Мотивируя такое соседство, авторы романа, весьма внимательные к деталям вообще и особенно к газетной хронике, специально допускают хронологическую неточность. Маяковский, уехавший за границу в апреле 1927 года, до июня в Москве не выступал.
…с прибылью продать в «Голос комода»… Эх, Трубецкой… «Комодом» москвичи называли принадлежавший князьям Трубецким особняк XVIII века на улице Покровка.
…Валуа… – династия французских королей в XIV–XVI вв.
…гражданин Никифор Сумароков-Эльстон… один бред подписывается Сумароковым, другая макулатура – Эльстоном, а третья – Юсуповым … В данном случае подразумевается титулатура Ф. Ф. Юсупова (1887–1967). Отец его, граф Ф. Ф. Сумароков-Эльстон, женившись на княжне З. Н. Юсуповой, последней представительнице этого рода, добился права на титул князя Юсупова, разумеется, при сохранении собственного. Сын же получил мировую известность как один из организаторов убийства Г. Е. Распутина.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу