Ирма Грушевицкая - Нечто большее…

Во время ланча, когда я разрывалась в выборе между овощным салатом и морепродуктами на гриле, меня окликнула Анжела — моя подруга по университету. Когда-то мы вместе прорывались сквозь дебри римского права и держали волосы друг друга над унитазом во время буйных студенческих вечеринок. После окончания университета Анжела перебралась на Западное побережье, где работала в юридическом отделе кинопрокатной компании. Мы быстро потеряли друг друга. Сказывалось и расстояние, и различные поля деятельности. Сначала, как это обычно бывает, мы созванивались раз в неделю, потом каждый месяц. После звонки стали традиционными исключительно по праздникам. Последнее, что я знала об Анжеле, это то, что она довольно скоропалительно выскочила замуж за преуспевающего агента по недвижимости.

— А я уж подумала, что мне померещилось, — сказала она после того, как мы обнялись и расцеловались. — Утром я видела Джеймса. Окликнула, но он сделал вид, что не узнал меня.

— Вполне для него обычно.

— Вы расстались.

Это был не вопрос, а утверждение. Я неопределённо пожала плечами. Анжела всегда отличалась проницательностью, как, впрочем, и безапелляционностью в суждениях.

— Я всегда говорила, что он говнюк. И рада, что ты в конце концов это поняла. Надеюсь, ты хорошенько измотала его, пока окончательно не дала пинка под зад.

— Вообще-то, если использовать твою терминологию, пинка дали мне.

— Иди ты! — присвистнула Анжела. А затем нахмурилась: — Тебе хоть хватило ума не рожать от него?

— Хватило, — кивнула я.

— Вот и славно! А теперь я покажу своего Оуэна. И только попробуй сказать, что он не самый прелестный малыш в мире.

Это было ещё одно ценное качество Анжелы — перетягивать внимания на себя. Но сейчас я и не думала возражать. Конечно, у меня было полное право обидеться на то, что бывшая лучшая подруга не потрудилась сообщить о таком важном событии в жизни, как рождение сына, но мне и в голову это не пришло. Следующий час в обеденном зале гостиничного ресторана, заполненного мужчинами и женщинами в деловых костюмах, мы от всей души вздыхали над фотографиями розовощёкого младенца, едва научившегося держать головку.

— Ты и представить себе не можешь, как я по нему скучаю. Заставила мужа пообещать фотографировать Оуэна каждый час. Не хочу ничего упустить.

— Почему же ты не отказалась от поездки?

— Разве я могла? Чёртова карьера! — зло проговорила Анжела. Но почти сразу же на лице её заиграла грустная улыбка. — Не подумай, что жалуюсь. Мы с Томом отдавали себе отчёт, когда собирались завести ребёнка. Но ты сама знаешь, как неважно сейчас идут дела на рынке недвижимости. Особенно у нас в Калифорнии. Фирмы разоряются, идут сокращения. Нет никакой уверенности, что компанию Тома не постигнет та же участь. А у нас кредит. И Оуэн. — Взгляд Анжелы мгновенно потеплел, когда она снова посмотрела на снимки. — Но мы не жалеем ни секунды. Ой, — спохватилась она, — я опять говорю о себе. Расскажи, как ты. Как Мэгги?..

Через несколько минут мне не составило труда снова вернуть внимание Анжелы к более насущным для неё вопросам воспитания детей, благо имелся опыт с племянниками. За разговорами время пролетело незаметно. Мы расстались довольные друг другом и с твёрдым желанием вместе пообедать.

Я вернулась в номер. До приёма оставался ещё час, но после разговора с Анжелой настроение идти туда вовсе испарилось.

Ненароком бывшая подруга всколыхнула страхи, что жили в моём сердце. Что если Джеймс оказался прав, и я — главный виновник нашего расставания. Возможно, если бы у нас был ребёнок, он бы не ушёл. Мэгги и мама, как могли, выбивали из меня эти мысли, но они нет-нет, да и лезли в голову.

В разрыве всегда виноваты двое. Я понимала, что обвинения, брошенные Джеймсом во время нашего последнего разговора, — всего лишь жалкая попытка переложить на меня ответственность за измену: банальную, постыдную для достойного человека вещь. А всего банального и недостойного Джеймс стыдился. Как и моего имени.

А ведь было время, когда я думала так же, как и он. Так же, как и Джеймс я соглашалась на всё лучшее: лучшая машина, лучший сервис в ресторане, лучшая работа, лучшая квартира в лучшем районе лучшего города мира. «Довольствоваться малым — удел плебеев», — любимая фраза Джеймса. Меня коробило от этих слов, но я понимала, что без должных амбиций ничего из того, что у нас с Джеймсом было, добиться нельзя. Всегда стремись к лучшему, и сам станешь лучше. И как обидно осознавать, что я — больше не лучшее. Теперь я — то малое, через которое с лёгкостью можно перешагнуть.