Мэтт Хейг - Как остановить время

Время для беспокойства настанет позже. В том числе за только что пережитый момент истины. А пока я не испытывал ничего, кроме облегчения.

Нам принесли наш заказ.

Я посмотрел вслед официанту, который растворился в ресторанном гуле.

Потом перевел взгляд на Камиллу и рассказал ей все.

Спустя два часа мы гуляли вдоль Темзы.

– Я боюсь в это верить. Я знала, что это были вы. Знала наверняка. Но это было совсем другое знание. Мне кажется, что я сошла с ума.

– Вы не сошли с ума.

Неподалеку от того места, где раньше была «Шапка кардинала», какой-то юнец, к удовольствию толпы, выделывал трюки на велосипеде BMX.

Я смотрел на Камиллу: она резко выделялась в толпе окружавших нас веселых туристов серьезным выражением лица, и меня охватило чувство вины, как будто я не просто открыл ей секрет, но и переложил на нее часть тяготившего меня бремени.

Я уже рассказал ей про Мэрион. А сейчас достал полиэтиленовый пакетик и вытащил на свет божий заветный пенни.

– Я хорошо помню тот день, когда она получила эту монетку. Каждый проведенный с ней миг я помню лучше, чем события, случившиеся год назад.

– Думаете, она еще жива?

– Не знаю. Нелегко быть человеком и жить более четырехсот лет. При этом никто не думает, что мы колдуны, и не волнуется, что у нас нет детей. Но меня чувство страха не покидало никогда. Мэрион была умная девочка. Умела читать. В девять лет цитировала Монтеня. Я волнуюсь за нее. Она всегда была очень впечатлительной. Больше молчала. Все понимала без слов. Огорчалась из-за любой мелочи. И подолгу размышляла о случившемся. Замыкалась в себе. Ей часто снились кошмары.

– Бедняжка, – вздохнула Камилла, но я видел, что мой рассказ привел ее в замешательство.

Я не рассказал ей лишь об одном – об Обществе «Альбатрос». Я не собирался подставлять ее под удар. И когда она спросила, знаю ли я других, помимо Мэрион, таких же людей, – я не решился упомянуть ни Агнес, ни Хендрика. Зато рассказал о своем старинном друге с Таити – Омаи.

– Я не видел его с тех пор, как он покинул Лондон. Он отплыл с третьей экспедицией Кука. Куку он понадобился как переводчик. Больше я его никогда не видел. Впрочем, он ведь не вернулся в Англию.

– Капитан Кук?

– Да.

Поскольку от обилия информации у нее и так уже голова шла кругом, я и не заикнулся о своих встречах с Шекспиром и Фицджеральдом. Пока рано.

Мы продолжали разговаривать.

Она захотела еще раз посмотреть на мой шрам. Обвела его пальцем, будто хотела убедиться, что он – настоящий. Взглянув на реку, в которой когда-то было найдено тело доктора Хатчинсона, я понял, что должен кое о чем ее предупредить.

– Послушайте, – сказал я. – Об этом нельзя рассказывать ни одной живой душе. Пожалуй, не стоило мне ничего вам говорить. Но вы задавали слишком много вопросов. Думали, что знаете меня. Не исключено, что ваше любопытство даже опаснее, чем знание фактов. Теперь вы все знаете, но должны об этом помалкивать.

– Опаснее? Времена охоты на ведьм прошли. Не понимаю, что мешает вам предать все это огласке. Сделать тест ДНК. Это надежное доказательство. Ваш случай может помочь людям. И науке тоже. В первую очередь медицине. Вы сами говорите, что ваша иммунная система…

– К сожалению, уже есть список людей, которые прознали про нас, после чего с ними случались всякие несчастья. И это длинный список. К примеру, врачи, которые обнаружили некие доказательства и собирались написать о них в научных журналах, но вдруг бесследно исчезали.

– Исчезали? Кто же помог им исчезнуть?

Порой правде приходится звать на подмогу ложь.

– Не знаю. Этот мир полон загадок.

Мы шли, не сбавляя шага, и разговаривали на ходу. Перейдя через мост Тысячелетия, направились в Сити и дальше, на восток. Мы шли домой.

Путь нам предстоял неблизкий, но погода стояла мягкая, и мы не стали спускаться в метро. Миновали собор Святого Павла, и я рассказал Камилле, как людно тут бывало раньше; соборная площадь была центром столичной торговли книгами. Мы свернули на улицу Айронмонгер-лейн, и по просьбе Камиллы я сообщил, что часто ходил по ней в Саутуарк; тогда Айронмонгер-лейн полностью оправдывала свое название, поскольку на всем своем протяжении лязгала и пыхала жаром раскаленного металла.

Камилла тоже жила в восточной части города, но дальше, чем я. Мне было пора выгулять Авраама, я и предложил Камилле к нам присоединиться. Она охотно согласилась.

Мы сидели рядом на той самой скамейке, где я впервые ее увидел. Высоко над нашими головами, словно привидение из мультика, медленно проплыл пустой полиэтиленовый пакет.