Сергей Дигурко - Статист

Ампулу отнес в туалет и, бросив в унитаз, спустил воду. Вернувшись в комнату, снял перчатки, бросил их в горящий камин, открыл настежь окна, вышел из кабинета, снимая противогаз.

— Валдис, привет! Ты в Париже давно не был? — спросил, здороваясь, Кирилл.

— Один раз и был всего — то на авиа шоу, — тряхнув светловолосой головой, ответил Стауче. — А что, есть возможность побывать еще раз?

— Слушай меня внимательно Валдис. Вот тебе деньги, — подвинул на край стола пачку долларов. — Возьмешь билет на поезд до Питера. Оттуда полетишь в Париж. Опустишь вот этот конверт в почтовый ящик в центре города и сразу же ближайшим рейсом вернешься назад. Конверт, не вскрывай ни при каких обстоятельствах! Если что,… уничтожь, сожги, утопи…

Ясно?

— Ok, мой командир.

— Легкого пути, Валдис, — протянул руку на прощание Кирилл.

— Вот так — то лучше. Не будем отчаиваться, Кирилл, — прошептал Поздняков. — Скорбь, ненависть подавляют, отнимают стремление к жизни. Годы летят, ускоряют бег навстречу к неизведанному. Будем жить,…пока качается маятник часов.

Эдуард Ивановский прохаживался по кабинету. Ламинатный пол прогибался, поскрипывал:

— Ремонт не так давно делали, а уже скрипит. Гребанные турки — халтурщики.

Бойко крутнулся юлой со смещенным центром тяжести: — Опля… — уселся в кресло. Нажал на кнопку селектора:

— Дианочка, почту принеси плииз за последние три дня.

— Сию минуту, Эдуард Захарович. Войдя, положила корреспонденцию на стол миниатюрная блондинка. — Могу идти?

— Да, да, спасибо, — пробурчал Эдуард, погружаясь в изучение документов.

Полистал газеты, журналы, подчеркнул заинтересовавшие его заголовки.

— Это ни к спеху, — подождут, не созрели еще, — отбросил несколько писем в сторону.

— Ага, Париж, Эмма Ладур. — Аккуратно вскрыв конверт острым ножом, начал читать: «Дорогой Эд, высылаю Вам каталог….». Дочитал письмо до середины, поморщился, сузив глаза: — Что за черт, голова закружилась.

Встав, сделал несколько шагов: — Опять что ли начинается? — Диана, принесите мне воды со льдом, — вызвал секретаршу.

Та привыкшая к периодическим внезапным недомоганиям босса, которые сопровождались тошнотой, рвотой, молча поставила на стол бутылку с минералкой, бросила в бокал несколько кусков льда и заспешила покинуть кабинет.

— Не соединяй меня ни с кем, — крикнул ей в след, Эдуард и, отпив воды, прилег на кожаный диван у стены. Застонал, размахивая руками: — Старик, не подходи ко мне, не прикасайся. Что ты тычешь в меня своим грязным посохом? Убери ворону, убери, она царапает меня когтями. Убери, — попытался подняться с дивана и рухнул на пол.

Поздняков плавал в бассейне: пятьдесят метров… сто… триста…пятьсот…. Прохладная с пузырьками кислорода вода обжигала тело. Взмах, другой, толчок ногами, поворот… Услышал голос: — Кирилл! Вынырнул… На краю бассейна сидел на корточках Павел с газетой в руках.

— Что случилось? — тяжело дыша, спросил Кирилл.

— Ивановский скончался!

— Да? Дай — кА газетенку. Интересно, интересно… Гипертонический криз… кома…

Не смогли спасти… Хм, медицина… Надо послать телеграмму соболезнования и венок его семье, Павел. Организуй…

— Будет сделано, Кирилл, — улыбнулся тот в ответ.

— Давай, давай, выполняй Павлуша, — нырнул в воду Кирилл, проплыл еще полкилометра брассом, принял душ и выехал на работу. Поднимаясь в лифте, услышал мелодию — вызов — «Господа офицеры» своего мобильного телефона:

— Да! Привет, Женя! Что за важная новость? ЦСКА выиграл кубок УЕФА? Ивановский?

Неужели… Подписать протоколы? Срочно? Да завтра не потерпит? Хорошо, сейчас буду.

— Привет, — поздоровался Кирилл с Суховым, влетая в кабинет, — что за срочность? Дел по горло. Где подписать? — не садясь, задал сразу несколько вопросов.

— Не торопитесь, господин Поздняков, — раздался голос за спиной.

Кирилл повернул голову. В кресле у стены сидел неизвестный ему человек в сером костюме. Средних лет, гладко выбрит, холодный взгляд глубоко посаженных карих глаз.

— Ты не один? — спросил у молчавшего Сухова.

— Садитесь, Кирилл Павлович, садитесь, — повторил незнакомец. — Надо побеседовать.

— Если надо, значит побеседуем. Слушаю Вас, господин…?

— Я могу идти товарищ генерал, — поднялся Сухов.

— На секунду задержитесь подполковник.

— Извините, с кем имею честь разговаривать? — смотря то на Сухова, то на человека в сером, спросил Кирилл.