Ын Хигён - Тайна и ложь

Через некоторое время после отъезда семьи из К. в дом без предупреждения нагрянули кредиторы. В этот период Чонук работал контролером на стройках, по три-четыре месяца находясь на периферии. В основном это были строительные площадки малого масштаба в пределах уезда, такие как строительство здания полиции или универсального рынка. Среди кредиторов оказались даже родственники, старшие по возрасту, проживавшие в доме по несколько дней, и им накрывали стол в теплой части комнаты. Был среди них и член кассы взаимопомощи, в которой раньше состояла Сон Кымхи. Он шпионил за тем, как ведется хозяйство в доме, и даже заглядывал в кастрюли, открывая одну за другой. Нельзя сказать, что не было и старых друзей, привозивших ему вести из родных мест, которые выговаривали, что он из-за каких-то грошей не дает никому знать о себе. Но цель у всех этих друзей была одна. Они разузнавали местонахождение стройки, где работал Чонук, и с недоумением вопрошали перед другими, как может должник вот так бессовестно жить в Сеуле, и как при этом теплый рис не застревает у него в горле. Он вернулся бы назад, если бы удалось вернуть кредиторам хотя бы аванс за аренду жилья, а так ему пришлось жить в доме где-то на окраине, потом он перебрался в квартиру на втором этаже, а потом несколько раз менял подвальные комнаты.

Примерно один раз в два-три месяца Чонук навещал семью с видом оптимиста, переполненного чувством уверенности в завтрашнем дне. Ёнчжуну и Ёну он привозил дорогие кроссовки, как-то вручил им проигрыватель новой модели, чтобы у детей развивалось чувство прекрасного. Несмотря на немалую сумму за дополнительные уроки с репетитором, он всегда определял Ёнчжуна в группу учеников из богатых домов. И в каждый приезд Чонука непременным торжественным мероприятием был ужин всей семьей в ресторане, где подают жареное мясо.

Ёну терпеть не мог, когда его с Ёнчжуном вели туда. С того времени, когда они были еще детьми, Чонук взял за правило хвалить и ругать обоих сыновей, позвав их вместе. Воспитывая братскую солидарность, он всегда обращал большее внимание на ответственность, которая возлагалась на того, кто оказывал помощь, чем на гордость нуждающегося в помощи. И Ёнчжуну точно также не нравилось показное могущество отца. Несмотря на это, надо признать, что порочность и даже лицемерие взрослых, которым нельзя было не подчиняться, в период взросления воспринимались им как сила мира взрослых.

В тот зимний день зловещий холодный ветер с завыванием набрасывался на всех, остро покалывая, словно хотел разорвать кожу. Ёну не знал, что в этот день Чонук приезжает домой. Он поворачивал в свой переулок, и в этот момент грубое ругательство заставило его остановиться. В переулке находились трое мужчин. Один из них тряс кого-то, схватив за ворот пальто, а стоявший рядом мужчина в черных кожаных перчатках размахивал руками и не переставал браниться. Ёну узнал того, кто в руках мужчины раскачивался из стороны в сторону, не оказывая никакого сопротивления. Это был Чонук. Ёну невольно попятился назад. Тесно прижавшись спиной к ограде, он крепко уперся ногами в землю и бесшумно опустил на землю портфель. Сложив один за другим пальцы, он с силой сжал кулаки. Было видно, как мужчина опустил ворот пальто Чонука. По тому, как они грубо стали толкать его в спину, можно было понять, что они хотят войти в дом. Стремление Чонука не пустить их туда казалось упорным, но все, что ему удалось сделать — это упросить мужчин войти в его положение. За спиной Ёну раздались шаги еще кого-то, идущего в переулок.

Ёнчжун не увидел ничего особенно подозрительного в напряженной позе Ёну, который, прячась, подсматривал за тем, что происходит в переулке. Он собирался пройти мимо брата и повернуть к дому. И в этот момент Ёну схватил Ёнчжуна за руку.

— Подожди немного.

— Отпусти.

— Сказал же тебе, подожди.

Голос Ёну звучал тише некуда, но хватка, с которой он держал за руку Ёнчжуна, была железной. Он следил, не спуская глаз, за обстановкой на той стороне переулка и даже не повернул голову в сторону брата. Решив, что Ёну из-за какой-нибудь ерунды устраивает драку уже рядом с домом, Ёнчжун ни секунды больше не мог позволить ему стоять, удерживая его за руку. В этот момент Ёну вдруг отпустил его. Чонук и мужчины повернулись и направились к ним. В растерянности Ёнчжун не сумел даже как следует поклониться. Отступив назад, Ёну отвернул голову в сторону, потому что не хотел видеть, как на лице Чонука появится выражение замешательства и подавленности.