Мати Унт - Осенний бал

Недавний бардак был необычный, а все же какой-то нездоровый. Тео предпочитал таким бурные дионисии. Декадентство было ему не по душе, органически чуждо. Космическая мощь, звездные миры, далекие планеты и галактики действовали на Тео очистительно. Он был куда глубже, чем считали его недруги. В нем был здоровый дух. Секс, связанный с насилием, его не вдохновлял. Он вздохнул и сел за свою книгу. Люди должны узнать правду. Настало время проповедовать высшие ценности.

Как раз в то время 57-летний американец Эдвард Джост вылетел на воздушном шаре из Милбриджа, США, намереваясь перелететь Атлантический океан. Он рассчитывал через четыре-пять дней достичь Европы. В его распоряжении были радиопередатчик, радионавигационные приборы и даже автопилот, хотя Тео, читая газеты, не мог понять, что он будет с этим автопилотом делать. На воздушном шаре ведь нет мотора! Однако старик готовился к своему перелету полтора года. Значит, знал, чего хочет.

Настоящий идеалист, подумал Тео с завистью. Плывет между небом и морем, касаясь самой вечности, вдали от суетной жизни. И я бы хотел летать, подумал Тео. Но не в пошлых, хотя и опасных условиях. Я хотел бы быть птицей.

Пеэтер знал мир по глобусу и еще по тому, что насчет глобуса говорили. Разные уголки мира он знал по рисункам и фото. Во многих песнях тоже пели про необъятный мир. И по телевизору каждый день показывают разные страны и народы.

Сам Пеэтер жил в Эстонии. По его мнению, чем дальше была страна от Эстонии, тем она была пустынней и неприглядней. Особенно пустынны были острые кусочки на карте, вдававшиеся в море, их называли полуостровами. Это были: мыс Доброй Надежды, Камчатка, Огненная Земля, Аляска, Таймыр. Это самые пустынные. Другие же, наоборот, в густом окружении, защищены другими, потому там тепло. Полуостров Ямайка, где находился Сингапур, был густо окружен островами. Италия и Греция в Средиземном море тоже закрыты, тоже в тепле. Скандинавия же лезла упрямо на север, выставляла вперед горб. На Флориде было и так тепло, можно догадаться по названию. Таким же образом можно было сравнивать и острова. Один далекие, одинокие, холодные: Новая Зеландия, Исландия, Гренландия, Гаваи, Кергелен (там уж точно скудная растительность и постоянно дует ветер). Другие бок о бок с соседями, там явно тепло: Куба, Гаити, вся Малайзия, Япония, Сицилия.

Как там живется? В мире было много мест, знакомых Пеэтеру, хотя он там не бывал. Ему туда и не надо было отправляться. В Японии сплошная толкотня, все зажаты, людям конца не видно. В Париже поют и зимой ходят без шапок. В Англии валяются кверху пузом на хорошо ухоженной траве, задрав одну ногу на другую, и смотрят в небо. В Италии без умолку кричат. В Испании бой быков. В глубине России, среди снегов, громадные институты из стекла, где работают юноши в очках, которые обо всем спорят, а по вечерам танцуют. На полуострове Таймыр ждут прихода полярного дня. В Турции и в Иране душно, песок. На Суматре нельзя совать в воду ноги — в грязи таятся крокодилы, только глаза выставили из мутной воды. В Африке машину с радостными криками окружают негры и заглядывают внутрь. В Тибете вокруг монастырей одиноко бродит снежный человек. Австралия ровна и пустынна, вся желтая. На Огненной Земле небо все время в облаках и дует ветер. В Бразилии в джунглях уж если заблудишься, назад не выйдешь. В глубинах Тихого океана живут светящиеся рыбки. В Пярну есть мол, на дне озера Валгъярв что-то нашли, в Хаапсалу на каменной скамейке сидел Чайковский, в Кярдэ есть маленький дом отдыха, в Килинги-Нымме живут хорошенькие маленькие девочки.

Так что в мире нет такого места, где бы ничего не было. Где нет людей, есть хотя бы песок и галька.

Основные занятия у людей — это разговаривать, работать и убивать. В Америке все говорили, что все хорошо, в Европе — что все плохо. В Азии и Африке говорили о своих делах. В Австралии ничего не говорили. В Африке работали вручную, в Америке — машинами. В Китае ловили воробьев. На Украине полевые работы сопровождались симфонической музыкой. Убивали тоже очень по-разному. В Северной Америке стреляли из пистолета из мчащейся машины. В Мехико убивали в барах. Во Вьетнаме строчили из автомата с вертолета. Во Франции исчезали бесследно. В Западной Германии пользовались пулеметом. В Швеции разбивались на машине. В Финляндии топились. В Сибири веками дрались на ножах, в Японии — на мечах.

Одно было ясно: мир населяли разные люди — плохие и хорошие. Мама пыталась говорить, что в каждом человеке есть и хорошее и плохое, но это неверно. Может, и есть немного, которые одновременно и плохие и хорошие, но Пеэтер таких не встречал. Одни злые, другие нет. Например, Пеэтер видел из окна одного безногого, который шутки ради наезжал своей коляской на других. Это плохой человек. Те, на кого он наезжал, ни в чем виноваты не были, а извинялись перед инвалидом. Это хорошие люди. Мир разделился надвое, это очевидно. Хорошие могли бы всех плохих убить, тогда бы мир стал лучше. Но хорошие не хотят убивать, или не умеют, или им лень. Вот поэтому и весь мир плохой.