Елена Блонди - Ястребиная бухта, или Приключения Вероники [СИ]

— Да! — прокричала она, смеясь скорости и высоте, — да!

— Звать как?

— Леся.

— Славно. Меня — Эдик. А лет тебе сколько? Она сбоку посмотрела на его небритый подбородок, кривой нос и сухую шею в вороте старой рубахи.

— Восемнадцать.

— Пойдет, — Эдик кивнул и, наклоняясь, протянул руку, похлопал ее по голой коленке. Ласочка-Леся подвинулась, чтоб ему было удобнее. За высокой спинкой кто-то заворочался, кашляя и матерясь.

— Иван. Проснется скоро. Значит, в первый раз? Тебе понравится, Леся. Мы мальчики хорошие. Она кивнула. Эдик пошарил рукой между сидений и вытащил пакет. Она вздрогнула, точно такой пакет, как остался в машине Токая.

— Открой. Сюрприз. Машину тряхнуло, пакет на коленях Леси раскрылся сам, и оттуда покатились, сверкая тугими атласными бочками, оранжевые мандарины.

Она ахнула, ловя яркие шарики, и засмеялась. Эдик довольно кивнул.

— Ешь. Раньше, помнишь, только на Новый год. А щас есть деньги — есть праздник. Когда захочешь.

Леся выбрала самый большой, нестерпимо оранжевый, с толстой, уже отходящей скорлупой шкурки. Очистила, с наслаждением вдыхая запах елки и стеклянных игрушек. И стала есть, разглядывая в окно дорогу к своей новой жизни.

Когда внизу, под окнами нарядной многоэтажки ахнул глухой взрыв и через минуту послышались далекие крики и гудение сирен, Марьяна смеялась, держа на весу руку с растопыренными пальцами. Ногти сверкали свежим перламутром.

— Погоди-ка, — Иванна, сведя начерненные бровки, грузно встала с пуфика и, отпихивая ногой скулящую Галатею, вышла из комнаты, шаркая тапками в кухню. Марьяна замолчала. Татьяна, взбивая в мисочке пену, подняла прилизанную голову, прислушиваясь.

— Там кажется, что-то…

— Маша! — Иванна возникла в дверях, повелительно махнула рукой. И рявкнула на любимицу, — та пошла, блядина! Танечка, посиди пока. Потом они шли по коридору мимо амуров и наяд, а он все никак не кончался. Наконец, под руками хозяйки зазвенели цепочки и засовы на входной двери.

— Стой тут. Не лезь, поняла? Мелькнул у лифта синий халат в золотых розанах. Марьяна послушно стояла, вцепившись рукой в дверную ручку. Сердце то колотилось изо всех сил, а то замирало, будто его не было. Тогда казалось, и воздух вокруг кончился. Прошло пять минут, а может быть, сто лет, лифт загудел и тут же двери раскрылись, цепкая рука ухватила Марьянины пальцы.

— Девонька… — небольшие глазки Иванны приблизились, а в них как-то ничего и не разглядеть, — слышишь, девонька?

— Да, — сказала Марьяна. И вдруг ее затрясло. Вырывая руку, она кинулась к лифту, но барменша снова схватила ее, больно выворачивая, и потащила к высокой двери в квартиру. Толкнула, так что Марьяна почти стукнулась носом.

— Давай, скорее. Открывай уже! Скважина уворачивалась, бегая по кожаной обивке. Но вот туго щелкнул замок. Впустил их и снова щелкнул, когда Иванна прижалась всем телом, захлопывая.

— Что… — мертвым голосом сказала Марьяна.

— Слушай. У него, может, денег припрятано? Может, знаешь где? Мне щас отдай. Как все кончится, заберешь. Через полчаса менты будут тут, все опечатают. Вы расписаны?

— Нет…

— Да стой! — удар обжег Марьяне щеку, — не рвись, дура! Успеешь.

Скорее думай. Есть что надо забрать? До ментов? Марьяна подняла руку и приложила к горящей щеке. Качающимся взглядом посмотрела на сосредоточенное лицо в толстых, забеленных кремом морщинах. И ответила, все так же держа себя за лицо, будто убери она руку, голова упадет вниз, укатится.

— Да. Ковровая дорожка мягко ложилась под туфельки. Плыли красивенькие картинки на стенах. Раскрылся сумрачным озером огромный кабинет с книгами за стеклом. Иванна за спиной одобрительно цыкнула. Марьяна упала на коленки рядом со столом, нашарила пальцем ключик и открыла ящик. Выдвинула, цепляясь ногтями, стала вытаскивать потертые конверты и передавать их Иванне. Когда ящик опустел, встала, покачиваясь. Та, складывая конверты в аккуратную стопку, сунула их в глубокий вырез халата. Повела толстыми плечами, проверяя.

— Закрой. Чтоб как всегда.

— Да… Иванна взяла ее за руку и повела обратно. Марьяна послушно торопилась следом, натыкаясь на деловитую спину. Они вышли из квартиры, а внизу, в холле первого этажа уже бились возбужденные голоса, гудел лифт.

— Так. Стой, вроде ты открываешь, ясно? Она отбежала к своей двери и встала за ней, высунувшись наполовину. Лифт открылся, оттуда побежали какие-то люди, обступая Марьяну. А она держалась за ручку двери, растерянно оглядывая плавающие вокруг лица.