Елена Блонди - Шанелька и Крис [СИ]

— Точно не опечалилась? — уточнила она у подруги.

Та покачала головой, поправляя воротник клетчатого плащика.

— Представь себе, нет. Да я ему сама и предложила. Поссорились как-то, ну обычная такая дрязга, практически семейная. А я подумала, что-то меня это не умиляет. Знаешь, когда обоих умиляют дубовые такие вещи. Ах, ты в халате и бигудях. Ах, ты в майке на диване валяешься, прям риал хазбенд. Это значит, какое-то время будет таки мед. А потом уже непонятно как. А тут я подумала, если мы еще не вместе по-настоящему, а ругаться уже умеем занудно и без всякого умиления, а что дальше-то будет?

Она снова вытащила телефон.

— Да, — заторопилась Шанелька, — пойдем, да. Все равно не тема это для подземного перехода. Если захочешь, потом поболтаем. Главное, ты не печалишься, это вот самое главное. Ты точно не печалишься?

Она сбоку смотрела в безмятежное лицо подруги, и сама себе мысленно отвечала, успокаиваясь, точно, она точно не в печалях, чего ей притворяться-то.

За углом развернулось большое пространство, широкий туннель, полный людей, и Шанелька отодвинула важные мысли в сторону, пока что.

У стены серого мрамора стояли музыканты, два парня и маленькая невзрачная девушка, с острым личиком под шапкой русых спутанных волос. Кончики прядей были убраны в яркие наконечники, напоминающие толстые короткие карандаши и, когда девушка встряхивала головой, мерно тряся толстую трубку флейты дождя, карандаши пересыпались, сверкая в неоновом белом свете потолочных ламп. Еще на ней была кожаная короткая куртка с неровно обрезанными выше локтя рукавами, так что казалось, на свитер надета грубая черная рубаха с карманами. И синие джинсы на тонких ногах в больших ярких кроссовках.

Парни располагались чуть сзади, у самой стены и потому Шанелька стала разглядывать их во вторую очередь. Вернее, сперва удивилась странному сочетанию, у одного была скрипка, у другого — гитара. Скрипач, уложив на круглый край выдвинутый подбородок, проводил смычком, извлекая те самые тонкие звуки, которые кажется, размывались в холодной мраморном свете. А внешности его Шанелька не разглядела, потому что как раз, когда они подошли ближе, протискиваясь в просвет между толстым дядечкой в сером плаще и девчонкой в балетной пачке поверх драных джинсов, второй парень шагнул вперед, оказываясь вплотную к слушателям. И, перебрав струны на блестящей гитаре (она отозвалась стройным аккордом из маленьких колонок на полу), речитативом сказал-спел несколько строк.

Шанелька открыла рот, не зная, смотреть или слушать. Певец был отчаянно красив. Может, потому что поет, попробовала быть справедливой и беспристрастной Шанелька, но махнула рукой на попытку и уставилась в восхищении на высокую перегибистую фигуру, длинные руки с красиво поставленными пальцами. И — лицо. Откуда берется красота в лицах, если кажется, все в них такое же? Как у всех. У поющего был ровный нос, щеки в светлой щетине, яркие серые глаза с синим бликом в них. И облако коротких дредов на солнечно-русых волосах.

Проговорив куплет, вернее, строфу, парень опустил голову, внимательно слушая свои пальцы, а те двигались по струнам, вынимая откуда-то из них и из-под них томные, медленные и быстрые ноты, которые сами вынимали душу из слушателей, опутывали, и вдруг резко рвались, прерываемые движениями пальцев. В мелодию трех инструментов снова и снова вплетался четвертый — сильный, хороший глуховатый голос, и после вовремя стихал, выжидая, когда вступить снова.

Разок он посмотрел прямо на Шанельку, усмехнулся именно ей, и она отметила четкие, красивой формы губы, того самого правильного цвета, не слишком яркого, н и не бледного. Опустила взгляд, боясь, что выглядит, как деревенская дурочка, стоит, хлопая глазами, раскрывши рот. Увидела под обтрепанной штаниной белый носок импортного кеда, отбивающий мелодию.

А дальше уже просто слушала, тоже притопывая сапожком и шепотом про себя повторяя слова припева.

Девочка в куртке пошла вдоль зрителей, продолжая мерно встряхивать одной рукой свою флейту, а в другой держала истрепанную, когда-то шелковую шляпу-котелок, с насыпанными в нее монетками и купюрами.

Шанелька глянула в сторону Крис, она не взяла своего кошелька, сложив все деньги в бумажник подруги. И выражению лица подруги удивилась сильнее, чем внезапной красоте бродячего музыканта.