Елена Блонди - Шанелька и Крис [СИ]

Выскочив на улицу, встали под фонарем, переводя дыхание. Котенок по закону подлости тут же умолк. Натаптывая шанелькин бок лапами, заурчал, вибрируя худеньким тельцем.

— Чучело, — дрожащим голосом упрекнула его спасительница, — сидел бы тихо, жрал сосиску. В тепле. Виктюк, опять же.

— Какой-то он у тебя не театрал, — кивнула Крис, выравнивая дыхание, — фу, сердце до сих пор.

— Еще неизвестно, что сказал бы о «Служанках» его высочество Мориеси, — обиделась за питомца Шанелька, — а кстати, что говорят крысики, когда им не нравится?

— Визжат, очень красиво. Еще тарахтят, как кастаньеты.

— А ты чего все оглядываешься? Азанчеева ждешь? — догадалась Шанелька, гладя угревшегося под курткой котенка, — Криси, ты иди обратно, а я тут. Мы тут. А вот он, кстати. Черт. Я вам весь вечер испортила.

— Оглядываюсь? — несколько ненатурально удивилась Крис, — вовсе нет. И чего он выскочил? Мы же сейчас обратно вернемся.

Шанелька вспомнила пристальный взгляд Мадам, и вопли котенка.

— Ой, нет. Прости, я туда не вернусь. А вы идите!

— Не пойду я без тебя! — возмутилась Крис.

Азанчеев встал рядом, доброжелательно слушая перепалку. Но дамы уже замолчали, обдумывая ситуацию. При этом Шанелька даже обиделась слегка, чего тут думать, ну полчаса каких-то осталось до конца спектакля, и чего Крис уперлась. Спохватившись, она распахнула куртку, показывая Азанчееву свое сокровище.

— А, — сказал он, — я-то думаю, что такое с лицом, а оказывается, разыгрывалась сцена «спартанец с лисенком». Ел ли он вашу печень, Шанель? Судя по мирному виду, наелся и уснул.

— Ел он сосиски, — поправила Шанелька, — от печени платье было бы все перепачкано. А оно еще ничего так, — она свесила голову, печально разглядывая жирные пятна на животе, — но его срочно нужно спасать.

— Кота? — Азанчеев посмотрел на часы, поддергивая рукав щегольского плаща.

— Платье, — вздохнула Шанелька, — ну и кота немножко тоже. Криси?..

— Да, — рассеянно отозвалась подруга, все более нервно глядя на безмолвные театральные двери, — что? Конечно, пусть едет. Я ночью выпущу принца, к утру никаких проблем с пришельцем не будет. Скажем прощальное слово. И…

— А я не буду спать. Криси, давай уже пойдемте? Если вы не пойдете обратно.

Азанчеев обратил к Крис вопросительный взгляд.

— Обратно только все вместе, — упрямо сказала та, — или ждем тут!

— Чего ждем? — Шанелька топталась, поправляя под курткой кота, — ты чего?

— Конца ждем!

— Кристина, спектакль еще минут сорок, — вмешался их спутник, — если решитесь сейчас, я довезу вас домой, всех троих. Позже уже только к автобусу, увы.

— О! Спасибо, Валера Акс… ой, Валерий Аксенович, Криси, поехали, а? Там принц. Там нетбук мой, а еще платье надо скорее стирать и мелкий, его тоже постирать бы. Аккуратно.

Крис бросила на высокие двери последний взгляд, такой, будто хотела им эти самые двери отворить. И отвернулась.

— Ладно. Поехали с комфортом, спасибо, Валера.

Глубокой ночью подруги сидели на диване, а между ними валялся отмытый и высушенный тощий котенок. Спал безмятежно, раскинув лапы и задрав мордочку. Из кухни слышался возмущенный стрекот принца Мориеси. В ванной висело выстиранное белое платье Шанельки.

— Глаза у него такие роскошные, синие. И вообще, красавчик. Кажется, у кошек такой окрас называется «лиловый пойнт», — Крис повернула к Шанельке лаптоп, показывая найденные картинки, — видишь, лапки жемчужно-серые, и мордочка тоже. А сам беленький. Красотун. Какой же подлец такого котея выбросил.

— Если б обычного, то все равно подлец, — кивнула Шанелька, — ты давай спи. Я еще немножко, посижу тут. Что у нас завтра? Вернее, сегодня уже.

Крис вздохнула. Стройный план выгуливания подруги по столичным культур-мультурам пока что не слишком удавался. Плюс еще кое-что, о чем она Шанельке говорить не собиралась.

— Если ты снова проторчишь за своим нетбуком почти до утра, от моего плана остается только вечернее посещение консерватории.

— Я утром встану, — возразила Шанелька, зевнула, прихлопывая рот ладонью.

— Пиши уже, — Крис бережно взяла котенка и уложила его в приготовленную картонную коробку, устланную старой кофтой, — хорошо, у меня полный набор для крысячьей жизни, и опилки имеются. Главное, чтоб твой новый питомец врубился, чо почем. Я ложусь.

Укладываясь на диване и подтыкая подушку, она позвала, приподнимая тяжелую голову:

— Нелечкин, а ты дома тоже так пишешь? Ночью.